Наследники страны Ямато
Шрифт:
Тория растерялся. От его решительности и болезненных фантазий ровным счётом ничего не осталось.
– Пожалуй… – согласился он.
Мико положила перед гостем чистый лист рисовой бумаги и поставила тушечницу с кисточкой. Тория растерянно посмотрел на все эти атрибуты.
– Что я должен делать?
– Рисовать…
– Но я не умею…
– Тогда, давайте займёмся каллиграфическим письмом, – неожиданно предложила Мико.
Тория кивнул, взял в правую руку кисточку, обмакнул её в тушь и замер.
– Не знаю, что написать, –
Мико ласково улыбнулась. Юноша почувствовал, что эта улыбка всколыхнула в нём некие чувства и тайные желания…
– Например, иероглиф «Желание»…
– Хорошо.
Тория ловко, несколькими решительными мазками отобразил иероглиф.
– Прекрасно. А теперь – «Женщина»…
Юноша пристально посмотрел на Мико, она была дивно хороша. В этот момент он прекрасно понимал отца, любившего наложницу почти десять лет. Её пухлые губы манили, её кожа источала нежный аромат, её волосы призывно блестели…
Он попытался сосредоточиться на письме и снова быстро, но на сей раз – небрежно, отобразил «Женщину».
Мико посмотрела на его труд.
– Хорошо, но женщина не терпит торопливости.
Слова попали в цель: Тория почувствовал себя уязвлённым. Он машинально схватился за рукоятку кинжала. Мико, прекрасно зная о неуравновешенном и вспыльчивом характере гостя, обворожительно улыбнулась.
– А тем более оружия, – заметила она, предвосхищая желание юноши извлечь кинжал. – Не желаете ли выпить сливового вина?
Тория молчал. Мико подошла к низкому столику, на котором стоял кувшин и две маленькие чашечки, из которых обычно пьют сакэ. Изящным движением она наполнила вином чашки, поставила на серебряный инкрустированный поднос и поднесла гостю.
– Прошу вас, господин Тория. Оно вам понравится.
Юноша немного успокоился: голос Мико действовал на него благотворно. Он пригубил вино и внезапно, почти сразу же, он почувствовал лёгкость во всём теле.
– Что это? – еле слышно спросил он.
– Я же сказала: сливовое вино, – ответила женщина, также делая глоток из чашечки.
– Оно… странное…
– Вы чувствуете себя легко и раскованно?
Тория удивился: как это точно Мико определила его состояние!
– Теперь изобразите иероглиф «Удовольствие», – сказала Мико и поставила чашечку на татами.
Тория допил вино, взял кисточку и попытался несколькими размашистыми мазками написать «Удовольствие». Иероглиф получился несколько смазанным и неровным.
– Ничего страшного, – ободрила его Мико. – Это только первый урок. Я уверена, если мы будем постоянно заниматься каллиграфией, то вы прекрасно овладеете «Удовольствием».
Она вынула шпильки, которые скрепляли волосы, те тотчас рассыпались по её плечам. Тория почувствовал,
Мико нежно обняла юношу за шею, привлекла к себе и поцеловала в губы. Поцелуй получился долгим и страстным. Торию пронзило желание: он испугался, что вновь произойдёт преждевременное семяизвержение.
Мико, словно проникнув в сокровенные мысли юноши, сняла пояса и распахнула кимоно. Кровь прилила к голове Тории, когда он увидел обнажённую женскую грудь и потянулся за женскими прелестями… Но Мико резко встала и направилась к ложу, устланному богатым шёлковым покрывалом.
Тория вскочил и кинулся за ней. Мико не побоялась выставить вперёд правую руку и остановить нетерпеливого партнёра.
– Вы великолепно справились с первым уроком, господин Тория. Теперь вам следует раздеться.
Юноша подчинился: желание Мико оказалось для него законом и залогом предстоящего всепоглощающего удовольствия. Наконец-то его безумные мечты воплотятся…
Он сбросил кимоно, снял хакама [34] , оставшись обнажённым.
– У вас красивое тело, – заметила Мико. – Нам следует пожелать взаимного удовольствия, – она поклонилась юноше, тот ответил тем же.
На следующее утро Тория решительно вошёл в покои отца. Тот изучал документы, попутно подписывая некоторые из них. Рядом стоял секретарь, готовый исполнить любое поручение регента.
34
Хакама – широкие мужские штаны, их также могли носить и женщины.
Хидэёси оторвался от очередного документа и с удивлением воззрился на своего отпрыска, опасаясь очередной безумной выходки.
Тория сел напротив отца.
– Отец, я хочу просить вас об одном одолжении.
Хидэёси встрепенулся: чтобы сын говорил подобным достойным образом – неслыханно!
– Говори, Тория. Я постараюсь сделать всё, что в моих силах.
Юноша покосился на секретаря. Регент сделал знак и тот удалился.
– Я дерзну просить вас: отдайте мне Мико в наложницы! – выпалил Тория и сам испугался своей просьбы.
Хидэёси округлил глаза.
– А женщина желает этого?
– Да. Эту ночь я провёл в её покоях… – признался Тория. – Она… она – искусная любовница.
Хидэёси улыбнулся: в способностях Мико он никогда не сомневался.
– Сын мой, но Мико старше тебя более чем на десять лет.
– Мне всё равно. Я желаю её…
Хидэёси смотрел на сына и не узнавал его – перед ним сидел совершенно другой человек.
– Пусть будет так, как ты желаешь. Мико твоя.
– Благодарю вас, отец.