Наследники сына Солнца
Шрифт:
— Пэнтоэр! Покажи владыке то, что осталось от Мерира! — приказал Эйе.
Пэнтоэр вытащил из поясной сумки мертвую окровавленную голову и протянул в вытянутой руке фараону. Семенхкара вздрогнул.
— Вот именно поэтому я и назвал жреца бывшим, о, владыка.
— Но кто… кто убил его? Как такое… — стал заикаться фараон.
— Кто посмел это сделать?! — яростно закричала Меритатон. — Кто мог отвадиться на такое?
— Я приказал убить его! Я, Эйе, твой верный слуга, о, жена фараона, и дочь моего господина Эхнатона.
Царевна посмотрела в глаза Эйе и отвела взгляд. То, что она там увидела её не понравилось.
— Но он… разве… был моим врагом? — пролепетал Семенхкра.
— Да, о, фараон. Он был злейшим твоим врагом. И поэтому умер, как твой враг.
— Но я не понимаю…
— А тебе и не нужно ничего понимать, о, фараон. В твоем государстве и при твоем дворе, по милости богов, есть люди, что все понимают, и они помогут тебе управлять этой страной.
— Если так то тогда все хорошо? Не правда ли?
В этот момент фараон был просто жалок. То, что сказал чиновник было оскорблением величия и не только владыки Египта, но бога Атона. Ведь Эйе сказал "по милости богов", а культа Атона пока никто не отменял.
— Конечно, хорошо, о, фараон. Но ты должен наградить своего верного слугу.
— Да? Я должен…
— И ты жалуешь ему титул верховного чати страны? И он возьмет на себя все права управления страной! Ты ведь сделаешь это, фараон?
— Да. Я дарую Эйе титул чати Верхнего и Нижнего Египта, и пусть все иные чати отныне исполняют его волю.
— Слово и воля фараона! Внимание и повиновение!
Прошла неделя с того момента, и фараона верхнего и Нижнего Египта Семенхкары не стало. Он умер. И через два дня после его смерти умерла и его жена принцесса Меританон.
Папирус 6. Фараон Тутанхатон
1351 год до новой эры. Первый год правления фараона Тутанхамона
Эйе убедил принца Тутанхатона занять опустивший престол царства египетского. И это его решение было понятно для Нехези. Занять трон в обход принца, которого сам Эхнатон прочил в свои приемники, было делом опасным. Могут легко найтись желающие, исправить эту несправедливость. А Эйе желал власти твердой и постоянной.
Чати фараона прямо спросил своего писца после коронации нового фараона:
— Нехези, ты веришь мне? Веришь в то, что я хочу добра Египту?
— Конечно, господин.
— Я не о том, Нехези. Веришь ли ты мне как будущему фараону?
— Я давно знаю, господин, о твоем стремлении к короне. И я на твоей стороне.
— Это хорошо. Но меня интересует почему? Только из-за выгоды, что это может тебе принести? Или из любви к стране и к народу Кемета? — Эйе внимательно посмотрел
— Я не равнодушен к почестям, господин. Но и благо страны для меня не пустой звук. Я желаю, чтобы Египет был великим государством и восстановил свое влияние в Сирии.
— Ты сказал откровенно и это хорошо. На первое место ты поставил себя. И ты хотел бы стать большим человеком в большом государстве. Но ты не считаешь, что величие Египта возможно при фараоне Тутанхатоне?
— Нет, господин. Тутанхатон не способен поднять страну из того состояния, в котором она оказалась теперь. И я понимаю, что ему сидеть на троне недолго.
— Но не так недолго как Семенхкаре. Мне нужно чтобы именно Тутанхатон стал инициатором отмены культа Атона.
— А вот этого я не понимаю, господин. Разве не выгодно именно тебе стать в глазах многих египтян спасителем страны? Ты возродишь культы старых традиционных богов, и многие будут тебе благодарны.
— А вот здесь говорит не разум, а молодость, — возразил Эйе. — Я был чиновником Эхнатона и его близким придворным. Он награждал меня за продвижение культа Атона. И многие об этом помнят.
— Но жрецы Амона-Ра поставили на тебя. Разве не так?
— Но жрецы Амона-Ра, это не все жрецы Египта. И многие если я сразу захвачу власть и стану отменять культ Атона и возрождать старые культы, попрекнут меня прошлым. Да и не факт, что именно культ Амона-Ра станет главным государственным культом. Мне донесли, что жрецы Птаха стремятся возродить культ своего бога как основной! Ведь так было когда-то. Также зашевелились и жрецы культа Тота. Хотя эти не претендуют на главное положение, но хотят видеть Тота равным Амону-Ра. Реформу Эхнатона не так просто завершить вот так просто.
— А что даст тебе, если реформу начнет Тутанхатон? — спросил Нехези.
— Тогда сама инициатива исходит от фараона. И объявят её от имени фараона. И думать при этом станут о нем. И тогда меня не в чем будет отменить. И пусть так все устоится несколько лет, а вот затем я смогу занять престол. И делать все стоит осторожно чтобы культ Амона-Ра остался во главе, объединяющей силой Египта. Но хватит на сегодня. Иди, Нехези. Завтра ты мне понадобишься.
— Да, господин!
— Облачишся в лучшее что у тебя есть. Вручение короны новому фараону событие серьезное.
На следующий день в большом дворце Эхнатона собралось множество придворных и жрецов. Особняком держались приезжие из других городов и особенно из Фив. Это были посланцы жреческих корпораций, что надеялись на большие перемены связанные с новым царствованием.
Жрецы были одеты просто в белоснежные длинные рубашки и намеренно не украшали себя никакими украшениями. Они с осуждением смотрели на жрецов Атона одетых торжественно, ибо пока еще именно они могли возлагать корону на чело нового владыки.