Наследники Ваньки Каина (сборник)
Шрифт:
… Машина проскочила Селезневку и выехала к перекрестку, на котором, спрятанная за длинным домом с универмагом на первом этаже, располагалась мрачная громада из красного кирпича, – тюремная цитадель, прозванная в народе Бутыркой. Здание следственного управления размещалось рядом, и, предъявив удостоверения, Рогачев и Купцов вошли внутрь.
Окно кабинета следователя Кудинова выходило прямо на Бутырскую тюрьму. Сам Кудинов – пожилой, в мешковатом штатском костюме и очках с толстыми стеклами, – сидел за столом, навалившись на край столешницы
– Дайте на фоторобот поглядеть. Привезли?
Иван подал ему изготовленные с помощью Лиды Котеневой портреты «драконов».
– Молодые… Один только постарше, – Кудинов щелкнул ногтем по фотороботу лысоватого человека. – Этот, что ли, милицейскую формочку надевал?
– Этот, – вздохнул Рогачев.
– Манаков… – Купцов подал следователю фотографию Виталия.
– Ну-ка, ну-ка, – Кудинов разложил карточки в ряд. – В первом случае они пришли втроем, а во втором – вчетвером. Так? Кто помог сделать четвертого?
– Лушина, – объяснил Иван. – Съездили к ней в больницу.
– Молодцы, – скупо похвалил Кудинов, – но почему к Котеневу пришли трое, а к Лушину четверо? И сколько их вообще? Манаков не в счет – он пока на воле гулять не может. Как этот юноша попал в поле вашего зрения?
Следователь снова взял в руки фото Виталия Манакова. На карточке, – Купцов раздобыл его любительский снимок, – Манаков улыбался. Модно одетый, веселый, еще не знающий, что ждет впереди, как далеко забросит его от дома бездумная и легкая жизнь. Он стоял, облокотившись на крыло собственной машины, с теннисной ракеткой в руке – явно позировал.
– УБХСС заинтересовалось неким Зозулей, – начал Иван. – Он бешено скупал валюту, видимо надеясь выехать за границу и там остаться. Среди близких связей Зозули оказался Манаков, оказывавший дельцу различные услуги. Задержали их с поличным. Сначала Манаков вел себя вызывающе, отказывался отвечать на вопросы, а потом скис, на суде был подавлен, из следственного изолятора на волю передавать ничего не пытался. Но адвокат у него был хороший, сестра наняла. Ранее Манаков характеризовался положительно.
– Знаю я цену этим характеристикам, – недовольно заворчал Кудинов, вытряхивая из мятой пачки беломорину. – По бумажкам, которые сердобольная родня и адвокаты выклянчивают на работе и по месту жительства, разве человека поймешь? Читаешь характеристики, и прямо слеза умиления пришибает: не в тюрьму надо отправлять, а представлять к ордену.
– Ребятишки мои постарались, – прервал рассуждения Кудинова Алексей Семенович, – знакомых Котенева и Лушина искали и вышли на некого Хомчика. Представь себе, Юра, – по старой дружбе обратился он к следователю по имени, – оба знают этого Хомчика: Котенев и Лушин. А к уважаемому Рафаилу Яковлевичу Хомчику начали, независимо от нас, приглядываться товарищи из БХСС.
– И чего углядели? – заинтересованно спросил следователь.
– Пока ничего, – развел руками Рогачев, – Есть данные, что существует группа хорошо законсперированных
– А Тятя кто?
– Не установили, Юрий Сергеевич, – ответил Иван. – Не удалось пока. Жулики опытные, хорошо законсперировались. Если Котенев связан с Тятей и Хомчиком, тогда вполне понятно, отчего он молчал про самочинный обыск.
– Интересное предположение, – согласился следователь. – Но пока это предположение, и только! Факты нужны. Нельзя предъявлять обвинение на основании предположений. Факт знакомства Лушина и Котенева пока ничего не дает. Нельзя на основании того, что люди здороваются друг с другом, делать далеко идущие выводы. В чем обвинять и подозревать Котенева и Лушина, если они для нас пока только потерпевшие? В первую очередь, нужны бандюги с пистолетами, драконы ваши чертовы.
– Слушай, Юра, – сказал Алексей Семенович, – может быть, пойти от противного?
– Ну-ну? – настороженно повернулся к нему Кудинов. – Ты хочешь сказать, что…
– Вот именно, – улыбнулся Рогачев. Если одни запустили лапу в государственный карман, а другие, неизвестным нам путем, узнали об этом? А тут еще Хомчик с его страстью к камушкам.
– Чем не ниточка? – напомнил о себе Купцов. – Если наши предположения верны, должно последовать новое нападение. Смотрите: у Котенева они могли искать камушки или валюту, но не нашли. Тогда отправляются к Лушину, но там их ждет телохранитель, и они вынуждены уйти практически ни с чем. Если им известен Хомчик, то обязательно проверят и его квартиру.
– В том случае, если они ищут камни, – заметил Рогачев. – Но как «драконы» могли выйти на Лушина и, тем более, как они вычислят Хомчика?
– Мог проговориться в местах заключения Манаков? – предположил следователь. – Может быть, он знал о многом, но молчал на следствии и на суде, ожидая помощи от родни и подельников? А не получив ее, озлобился и рассказал на нарах кому-нибудь о своем родственнике.
– Я уже предусмотрел командировку – на свидание с Манаковым, – сообщил Иван.
– Надо съездить, – согласился Кудинов. – У преступников одна дорожка, а у нас сотня, и необходимо везде их ждать. Давайте определимся насчет засад.
– Да, – устало потер глаза Рогачев, – наступать надо, а то мы, как пожарные, приезжаем тушить, а следует успевать раньше, пока не загорелось.
Часть третья ПЕРЕСПАЛИ НОЧЬ С БЕДОЙ
Глава 1
У Михаила Павловича едва хватило сил дождаться конца рабочего дня.
Выждав немного – не хотелось столкнуться нос к носу около лифта с руководством или собственной секретаршей, – Михаил Павлович вышел из кабинета. Спустившись вниз, сел в машину и, не прогрев мотор, сразу тронул с места, торопясь домой.