Наследство для двоих

Дейли Джанет

– Все равно куда?

– Да. Я потом найду.

Он выдвинул металлический ящик и стал перебирать папки.

Подойдя к столу, она заметила лежащий там арендный договор о добыче полезных ископаемых с правом частичного владения. В юридической конторе отца Эбби видела много подобных документов. Положив свой листок, она взяла проект договора.

– Что это? Вы собираетесь бурить собственную скважину?

Она перевернула страницу и увидела, что речь идет о земельной собственности в Ассенсьон-Пэриш, штат Луизиана.

Вагончик слегка вздрогнул, когда Маккрей размашисто шагнул к ней.

– Мои план – это мое дело, – резко сказал он,

выхватив у нее документ и положив его на стол. – Если вы собираетесь совать свой нос в чужие дела – дверь сзади.

– Я приехала сюда не только за тем, чтобы передать вам эти имена. – Она стала поглаживать угол стола, пытаясь скрыть смущение. – Я легко могла бы послать их по почте.

– Тогда зачем?

Стараясь не поддаться на явный вызов в его голосе, Эбби подняла голову и посмотрела на мужчину. Как бы она ни пыталась, гордость не позволяла ей выглядеть кающейся грешницей.

– Я пришла извиниться, – резко бросила она. – Я знаю, что сегодня днем и в тот день я вела себя…

– …как лошадиная задница, – перебил Маккрей, и его рот растянулся в довольной улыбке. – Помните, я сказал вам тогда, что теперь знаю, как выглядит лошадиный зад.

Эбби захлебнулась от злости, забыв все заготовленные вежливые слова.

– Черт побери, Маккрей, я пытаюсь извиниться перед вами, но вы делаете это крайне затруднительным.

– Hе более затруднительным, чем положение, в которое вы поставили меня.

С огромным трудом ей удалось взять себя в руки.

– Хорошо, я вела себя как задница… – Я рад, что вы согласились с этим.

Сдержав уже готовый вырваться злой ответ, Эбби уставилась на него.

– Хочу сообщить вам следующее: перед вашим сегодняшним приездом в Ривер-Бенд я была вынуждена уволить всех конюхов и работников. До тех пор, пока не будут улажены юридические формальности с наследством, нам нечем им платить. Возможно, это и не извиняет моего поведения, но именно по этой причине я находилась далеко не в лучшем настроении, когда вы появились. Не следовало, конечно, выплескивать на вас свое раздражение, но… что сделано, то сделано. Я сожалею об этом, – закончила она.

– Я этого не знал.

Чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом, Эбби не поднимала глаз от стола.

– А откуда вам было знать? Тогда, на буровой, я тоже понятия не имела о грозящей опасности. Вы могли бы получше объяснить мне это. Вы ведь тоже далеко не святой, Маккрей.

– Я никогда и не претендовал на это звание, – парировал он. – Послушайте, я приехала, чтобы попросить извинения, а не ругаться снова. Я надеюсь… – Hа что она надеялась? Что он поймет капризы ее характера, понять которые было не под силу даже ей самой? Может, он почувствует к ней жалость из-за финансовых проблем, с которыми она столкнулась? Может быть, это позволит им начать сначала, без этой враждебности? – Я надеюсь, вы поймете это.

Молчание длилось секунду, которая показалась бесконечной. Потом Маккрей протянул ей руку.

– Извинения приняты, Эбби.

Немного поколебшись, она вложила свою ладонь в его, и та почти полностью исчезла – только большой палец выглядывал наружу. В отличие от ее кожи золотисто-бронзового цвета его была темно-коричневой и шершавой, словно кошачий язык. Эбби подняла глаза и наткнулась на прямой взгляд Маккрея. В глубине глаз было что-то, что заставило ее сердце забиться чаще.

– Как насчет глотка пива, чтобы смыть неприятный привкус ссоры? – В уголках его губ плясала улыбка.

Эбби улыбнулась в ответ,

открыв для себя, что, хотя извинение было нелегко выговорить, но оно не оставило ощущения горечи во рту.

– Пожалуй, я бы выпила.

– Располагайтесь с комфортом, пока я схожу за пивом для вас. – Он указал ей на диван.

Маккрей исчез в маленькой кухоньке вагончика, а Эбби уселась на диван, облокотившись на подушку и закинув левую ногу в сапоге на правое колено. Вскоре он вернулся, неся в руках пустой стакан и две бутылки пива с длинными горлышками. Она сидела и рассеянно разглядывала его, отмечая ширину плеч и узкие бедра. У него были темные, почти черные волосы – волнистые и слегка взлохмаченные, но ему это шло. Лицо с резко очерченными скулами, свидетельствующими о силе характера, и широким разлетом слегка нависших бровей делало его неотразимым. Эбби хотелось назвать его агрессивным, надменным и эгоистичным, но она не могла сделать этого, потому что такие лица ей всегда нравились.

Когда мужчина поставил стакан на край стола около нее и, склонившись, стал наливать пиво, ее вновь охватило любопытство, и она уставилась на очертания его узких бедер, но быстро подняла глаза, когда Маккрей выпрямился и направился к ней, чтобы сесть рядом.

– Вот и пиво, – сказал он, опуская свое длинное тело на диван.

– Спасибо. – Эбби подняла стакан, словно салютуя, и сделала маленький глоток. При этом она почувствовала его руку, лежащую на спинке дивана сзади нее всего в нескольких сантиметрах от ее плеча.

– Что же вы будете делать теперь, когда у вас некому ухаживать за лошадьми? – Вопрос Маккрея разбередил кровоточащую рану.

– Hо у нас же остался Бен. Он практически член семьи. Вдвоем мы справимся. – На самом деле Эбби не представляла, как им это удастся. Бен был трудолюбив, как вол, но это был старый вол. Она знала, что самая тяжелая работа достанется ей. – Я предпочла бы не обсуждать это.

– Почему?

– Потому, что… – Она поймала себя на том, что в ее тоне опять появилась резкость, и сделала паузу. – Мне, конечно, обидно, что никто из работников не захотел остаться. Многие из них прослужили у нас не один год, и у них никогда не было повода жаловаться на задержку зарплаты. Я надеялась, что они хотя бы немного потерпят. Мы бы заплатили им сразу, как только получили деньги после необходимых формальностей.

– Многие люди здесь едва сводят концы с концами от зарплаты до зарплаты. Если вы так никогда не жили, к тому же имея на руках семью, вам не понять, что это такое.

– Я понимаю, – согласилась Эбби. Раньше ей действительно никогда в жизни не приходилось беспокоиться о деньгах. Hа столе всегда было много еды, а в шкафах – одежды. Она не знала нужды, но об этом сейчас ей тоже не хотелось говорить.

– В тот день, когда мой отец погиб при взрыве на буровой, я потерял почти все, кроме одной буровой установки. Чек для первого взноса страховой компании остался на его столе, так и не дождавшись подписи. Еще двое рабочих были ранены во время этого взрыва. Было нелегко, но мне удалось восстановить наш бизнес. – Маккрей посмотрел на бутылку пива, которую сжимал в руке, потом стал разглядывать коричневую жидкость в стакане. Он вспомнил, как ему не хватило всего двух лет учебы для получения диплома геолога, когда он вынужден был бросить колледж, вспомнил, как приходилось отчаянно бороться за место в жизни, когда ни одна компания не хотела заключать контракт на разработку скважин с молодым, неизвестным инженером.