Наследство для двоих
Шрифт:
– Что случилось? – озабоченно спросил он, подталкивая стакан по направлению к Эбби.
После некоторых колебаний Эбби наполнила стакан, который тут же покрылся шапкой густой пены.
– В общем-то, глупо делать из этого секрет. Через пару дней об этом будет знать весь этот чертов Техас! Видишь ли, Маккрей… – Эбби помолчала. В ее голосе звучала горечь. – Нам пришел конец. Именно об этом сообщил нам сегодня Лейн.
– Что ты подразумеваешь под словом «конец»? – нахмурив лоб, спросил Маккрей. – Разные люди вкладывают в него разное значение.
– Конец
Эбби отпила из стакана. Рука ее дрожала.
– Теперь понятно, – протянул Маккрей. Он был потрясен этой новостью, хотя и не подавал виду.
– Вряд ли тебе это понятно, – едко возразила Эбби. – С молотка будет пущено все, что у нас есть: дом, ферма, земля, лошади – все! Я предполагала, что нам придется столкнуться с трудностями в связи с наследством отца, но думала, что их причиной станет Рейчел. Я ожидала, что она станет оспаривать завещание или придумает какие-нибудь другие гадости. Но я никогда не ожидала ничего подобного.
– Да, серьезный переплет.
Маккрей понимал, что его слова сейчас не имеют никакого значения. Эбби его все равно не слушает.
– Готова поклясться, что она уже все знает. Лейн наверняка рассказал ей об этом. И теперь мне понятно, почему она не стала претендовать на оставшееся от отца наследство. Она уже знала, что поживиться тут будет нечем. – Эбби сделала глоток и уставилась на стакан. – А знаешь, почему у него не осталось денег? Потому что он слишком много тратил на нее и ее мать – свою любовницу. Наверняка осыпал ее дорогими подарками. Вот, к примеру, взял и подарил ей кобылу.
– Но она же его дочь.
– Я тоже! – взорвалась Эбби. – Но у нее всегда было все! А известно ли тебе, что он погиб, возвращаясь от нее?
– Нет.
– Она значила для него все, а я – ничего. – Эбби, похоже, находилась на грани истерики. – Я никогда ничего не имела от него, когда он был жив, и не получу ничего сейчас, когда он умер. Все логично! Я просто не знаю, что мне делать.
Это было совершенно на нее не похоже, но Маккрей представлял, каково ей сейчас. Никогда раньше Эбби не сталкивалась ни с чем похожим. Обычно чужие беды оставляли Маккрея равнодушным, но сейчас все было иначе. Он не мог безучастно смотреть на эту трагедию. Протянув руки, он привлек к себе Эбби, и она прильнула к нему, положив голову на грудь.
– Я не знаю, за что браться, – несчастным голосом пожаловалась она. – Мне нужно искать жилье и работу, но кем я смогу работать и где буду жить?
– С последним как раз проблем не будет. Ты можешь переехать ко мне.
– А мама? А Бен? Вряд ли в этом вагончике смогут разместиться четыре человека. А ведь еще есть Джексон.
– Да, о них я не подумал.
– А я обязана думать. Бен в таком возрасте не сможет найти себе другую работу, а мама вообще ни одного дня не работала. – Эбби еще крепче прижалась к груди Маккрея. – Обними меня, Маккрей, просто обними.
Больше
17
Эбби начала просматривать список лошадей, составленный помощником Лейна. Внезапно ее резануло по глазам имя кобылы Ривербриз, резко выделявшееся на фоне арабских имен остальных лошадей. Изумленная, она озадаченно смотрела на него, думая, что здесь, наверное, какая-то ошибка, которую срочно нужно исправить.
Держа список в руках, Эбби вышла из кабинета Бена в крытом переходе и отправилась на поиски Лейна или его помощника, Чета Форбса. И тот и другой находились где-то здесь. Заручившись помощью еще троих человек из числа служащих Лейна, они составляли подробную опись всего, что имелось в Ривер-Бенде. Согласно плану Лейна распродажа должна была пройти в два этапа и состоять из двух отдельных аукционов. На первом с молотка должны были пойти лошади, грузовики и сопутствующее им оборудование, на втором предполагалось продать сам Ривер-Бенд и все, что в нем оставалось.
Эбби услышала голоса, доносившиеся из комнаты, где хранилась упряжь, подошла к двери и заглянула внутрь. Толстый человечек в рубашке с засученными рукавами снял со стены четыре недоуздка, Бен сообщил, что это такое, а еще один мужчина сделал пометку в блокноте. Скучная, долгая работа.
– Четыре недоуздка, – вслух повторил тот, который записывал.
– Один из них украшен серебром, – вставил Бен. – Он дороже, чем остальные.
Грузный мужчина вновь принялся изучать недоуздки. В разговор вмешалась Эбби.
– Он потускнел, – проговорила она, – но перед аукционом мы его отчистим. – Сказав это, она велела себе не забыть и это. Сколько же дел у нее уже накопилось! – Вы не видели Лейна или Чета Форбса?
– Они в конторе. – Пухлая ручка толстяка махнула в том направлении, где находился кабинет ее отца.
– Спасибо, – уже на ходу поблагодарила Эбби, быстро направившись к двери кабинета. Она резко постучала дважды, затем потянулась к дверной ручке, и тут же приглушенный голос пригласил ее войти. Лейн стоял возле стола и просматривал какие-то бумаги, а Чет Форбс – мужчина в очках в проволочной оправе – устроился в кресле. Оба подняли на нее глаза.
– Извините, но я просматривала список лошадей, который вы мне дали. Вы включили в него Ривербриз, но эта кобыла принадлежит мне. Отец подарил ее мне в прошлом году.
– Странно, что так получилось. – Молодой человек с бледным лицом взял из ее рук листы бумаги, бегло их просмотрел, а затем принялся рыться в папках, лежавших на столе. – Ага, вот она, Ривербриз. – Внимательно изучив документы, касавшиеся кобылы, он торжествующе поднял взгляд на Эбби и проговорил: – Я был прав. Лошадь зарегистрирована на имя Дина Лоусона, и тут нет никаких пометок о передаче ее в собственность какому-либо другому лицу.