Наследство Найтингейлов

Коултер Кэтрин

— Прекрасно! Что же мы теперь собираемся делать? Ну вот, она сказала это. Мы, а не она одна. Кэролайн продолжала ждать, не отрывая глаз от катившихся волн. Если Норт не побережется, его сверкающие сапоги вскоре будут залиты водой. Пролетевшая над головой чайка приземлилась на черную скалу рядом с Кэролайн. Сокол сапсан лениво покачивался в вышине на распростертых крыльях.

— Я поговорил с мистером Ффолксом после отъезда Оуэна, — объяснил Норт, глядя вниз и протягивая ей руку:

— Пора идти.

Девушка поняла, что он не хочет касаться ее, вернее, не

хочет вообще находиться рядом. И все из-за этой пресловутой похоти! Ничего не говоря, Кэролайн улыбнулась, взяла его руку и позволила осторожно поднять себя с камня. Они медленно направились к темным теням, гнездившимся под нависающими скалами.

— И что он сказал?

— Ответил, что все равно заполучит тебя, и поклялся, что третья попытка обязательно удастся.

Кэролайн выругалась очень громко и очень витиевато. Норт в недоумении уставился на нее и, откинув голову, заразительно рассмеялся. И даже этот бесцеремонный смех в его устах звучал великолепно.

— Ты совсем не мрачный, не угрюмый, Норт. У тебя такой замечательный смех. Я бы хотела слышать его чаще. Норт немедленно нахмурился и замолчал.

— Это не должно случаться часто. Если я буду много смеяться, придется известить Маркуса Уиндема, что он не может больше именовать меня зловещим, опасным и печальным.

— Как романтично! Нет, ничего ему не говори. Зловещий и опасный, верно?

— Теперь ты говоришь совсем как юные кузины Маркуса, Антония и Фанни. Они тоже находят меня бесконечно романтичным.

— Норт, что нам делать с мистером Ффолксом?

— Видимо, тебе придется за кого-нибудь выйти замуж.

— За кого-нибудь?

— Совершенно верно. За кого-нибудь.

— Не за тебя?

— Я не гожусь в мужья.

Кэролайн долго, бесконечно долго смотрела ему в глаза, вздохнула и стала подниматься по тропинке, но, не пройдя и трех шагов, обернулась:

— Прекрасно. Я стану женой Оуэна. Таким образом мистер Ффолкс получит мои деньги, и не придется беспокоиться о том, что он может убить моего мужа и вынудить меня выйти за него. Да, Оуэн подходит лучше всего!

— Оуэн! Ты что, растеряла последние мозги, данные тебе Богом? Он совсем мальчишка и, по-моему, еще не бреется. Проклятие, да у него и подбородка нет! Не пройдет и недели, как ты затравишь его до смерти своими приставаниями, Кэролайн. Он уже сейчас у тебя под каблуком. Подумать только, убежать от такого папаши, чтобы оказаться у тебя в лапах, в лапах самой ужасной, которую я когда-либо встречал. Более того, Оуэн мне нравится. Он не заслуживает подобной участи.

— Ну а как насчет Беннета Пенроуза? У него прекрасный подбородок. По правде говоря, он даже красив и к тому же на три года старше тебя, так что его нельзя назвать мальчишкой. Кроме того, Беннету нужна богатая наследница, так что я вполне подойду. И если мистер Ффолкс застрелит его, чтобы сделать меня вдовой, по крайней мере я не стану так уж грустить. Что ты об этом думаешь, Норт?

— Черт бы тебя побрал, Кэролайн!

Он в мгновение ока очутился рядом, схватил ее за плечи и стал трясти. Кэролайн не сопротивлялась, предоставляя Норту срывать

на ней гнев. Наконец он остановился и в следующее мгновение уже целовал ее, безумно и неистово, обняв так, что Кэролайн не могла дышать. Именно в эту минуту она поняла, поняла безоговорочно и ясно, что только этот человек для нее — один-единственный, на всю жизнь.

Именно это и означает духовное слияние душ? И неужели она ожидает от него сентиментальной чепухи вроде роз, комплиментов и стихов?

Она приоткрыла губы и почувствовала его тепло и вкус сладкого вина, выпитого Нортом за обедом, ощутила, как его язык легонько скользит по ее языку. Солнце наконец пробилось сквозь тучи, и свирепо-яркое свечение окутало их. Странное это было чувство — жар солнца над головами, и жар, который Норт дарил ей, жар его рук, проникающий даже сквозь одежду.

На этот раз Кэролайн понимала, что он не остановится. И понимала, что не остановит его, как не пыталась остановить и раньше. Будь что будет! Пусть завтра, на следующей неделе, через месяц ей придется плохо, но Кэролайн хотела, чтобы это случилось. Хотела его, и, может быть, только может быть, он почувствует любовь, которую она к нему испытывает, преданность и верность, которые готова предложить. И Кэролайн подарит ему смех, ведь нет ничего более соблазняющего и соблазнительного, чем смех. Но Норт почему-то замер, опустил руки и, спотыкаясь, отошел.

— Норт?

Он смотрел на Кэролайн так, словно ненавидел ее.

— Послушай, Кэролайн, меня ничто не сможет удержать. Ничего. Это чистая правда. Хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь, на мокром берегу?

Девушка смело взглянула ему в лицо:

— Да. Я не стала бы сопротивляться. Пожалуйста, Норт, возьми себя в руки и сделай это!

На лице Норта отражалась буря чувств, и Кэролайн видела, что он пытается отыскать новые аргументы, хотя было ясно, что похоть, неудержимая похоть, мешает ему думать. Возможно, это к лучшему.

— Песок проникает повсюду, — выговорил он наконец. — В пятнадцать лет я занимался любовью с Эмили Тривдор на пляже и потом целую неделю ощущал зуд во всех совершенно недосягаемых днем местах. Бедная девушка, ей, должно быть, пришлось еще хуже.

Кэролайн, в свою очередь, не смогла сдержать смеха.

— О, Норт, ты просто великолепен! Мне все равно, где ты станешь любить меня, я слишком тебя хочу. И желаю, чтобы ты показал мне, как доставить тебе наслаждение и подарить столько же радости, счастья и волнения, сколько ты даешь мне.

Норт нахмурился, однако попытался пошутить:

— Если ты доставишь мне еще хоть немного волнения, я попросту взорвусь.

Кэролайн вопросительно склонила голову набок.

— Мужчины — натуры чрезвычайно простые, когда речь идет о плотских удовольствиях. И не смотри на меня так. Ох, Кэролайн Деруэнт-Джонс, что же мне с тобой делать?

"Миссис Трибо, будь по-вашему, — подумала она, — никаких колебаний”. А вслух у нее неожиданно вырвалось:

— Жениться на мне!

Норт пропахал пальцами свои густые темные волосы. Он выглядел странно рассеянным.