Наследство одной ведьмы
Шрифт:
— Это не пушка, это стандартная фузея с осиновым шомполом, заряжена серебряной картечью…
— И на что вы здесь охотитесь?
— «Охочусь» — не совсем верный термин. Никеля я здесь ищу.
— Ах, да вы геолог значит? А что есть подозрения, что под городом имеются залежи этого металла.
— Да нет, под землей обитают духи пещер так же никелями именуемые, сиречь шубиными или штрекмастерами. И должен я его был не уничтожить. А всего лишь найти и препроводить в должное место, чтоб он дал показания по одному
Затем мы вышли на поверхность — сделали это быстро. По какому-то прибору Рагволд быстро нашел нужные проходы. Как ему удавалось это и на каком принципе работал этот прибор, я не знаю. он не просто указывал направление, но и уклон с высотой. Был он размером с компас, хотя думаю, из-за обилия железной руды, компас был бы в пещерах бесполезен.
Наконец, по оставленному штормтрапу поднялись в подвал обычного одноэтажного дома.
Хозяина, невысокого бородатого старичка наше появление совсем не удивило. Он кивнул всем троим, не подымаясь с лавки. У его ног лежал огромный котяра, который осмотрел нас и повторил движенье хозяина — то есть кивнул.
— Старик — Ваш человек, спросил я.
— Вроде того. Это домовой. Хозяева съехали, а дом остался. Ну мы ему выкупили здание — нужна конспиративная квартира и точка входа в подземелье. А кота вы не узнали?
— А должны?
— Да вроде как. Это же кот Баюн. Он работает по специальности в больнице напротив. — по какой специальности? Мышей ловит?
— Ну что вы! Он работает сном! В смысле анестезиологом…
Во дворе дома стоял джип. Когда мы подошли, Рагволд пропел какую-то песенку, маячок сигнализации моргнул, открылись двери. Он снял куртку и бросил ее на заднее сиденье.
— Садитесь я подвезу.
Мне было все равно где сидеть, но из-за куртки Василиса заняла место рядом с водителем. Я уже начинал нашего знакомого тихонько ненавидеть.
Машина тихо завелась, тронулась.
— Хороша машинка… Сколько конских сил?… Заметил я, пытаясь им помешать говорить меж собой, — Кажется, в мое время на танки двигатели и то по слабей ставили. И много ли газолина жрет?
Ротмистр хохотнул:
— Простите, но когда эту машину строили в первоначальном виде, то ее создатель мерил мощность в верблюжьих силах. Ну или в пересчете в тогдашнюю международную — в драконьих силах. И, соответственно, эта телега газолин, pardon, не «жрет»…
— Это как.
— Да очень просто. Эту карету построил Абу Ресиф, звездочет и чернокнижник, в тот самый год, когда на луне загорелась звезда — сие событие — запечатлено на большинстве арабских знамений. В качестве движителя она пользует силу четырех стихий, и не нуждается ни в газолине, ни в угле, ни входящем ныне в моду плутонии… Конечно, ее истинная сущность сокрыта от постороннего, и во все времена приходилось скрывать ее сущность, то привязывая впереди
— А гул двигателя?
— Простая имитация.
К моей вящей радости, ротмистр Рагволд-Борис исчез так же быстро, как и появился. Довез Василису до дома, но от приглашения на чай отказался, сославшись на срочную дорогу. Своих телефонов не давал, ее не спрашивал, исчез в тумане. Где-то с месяц я шпионил за домом Василисы, ожидая, что зашуршат колеса, притормозит автомобиль, и на землю ступят ноги в армейских ботинках. Но шли недели, а никто так и не появился.
И я даже стал о нем потихоньку забывать.
А зря…
— Призрак, — прошелестели вверху деревья, — я козырнул в ответ.
— Призрак, — пропела падающая звезда. Эта звезда падала в мою честь, но загадывать желание я не стал. В ту ночь я был и так счастлив.
— Призрак — шептала трава где-то там внизу.
Где-то там, где-то там…
На плоской крыше лаборатории я танцевал вальс, пел песни, дразнил летучих мышей. Ночь была колдовская, сказочная Я приглашал на танец ветер, прошлогодний листопад.
— Призрак! — вскрикнул кто-то.
Призрак — ну а кто еще. Кому в голову взбредет танцевать посреди ночи на крышах спящих домов? И пусть меня сегодня видят — что с того?…
— Призрак — где ты!
Похоже, звали меня — я посмотрел за край крыши.
Внизу стояла Василиса.
Я разбежался и перепрыгнул на другую крышу, скатился по водосточной трубе, спрыгнул на землю с высоты где-то метров пяти. И, конечно же не рассчитал высоту, вошел в землю по колено. Пришлось сделать шаг, чтоб стать на поверхность земли.
Я подошел к ней со спины, стараясь не спугнуть листопад.
— Звала меня?
Василиса вздрогнула и обернулась — я все же испугал ее.
— Звала меня? — повторил я.
Вверху зашумел ветер, от него зашумели деревья, загремели водосточные трубы.
Я посмотрел вверх, увидел как качаются верхушки деревьев, столбы, крыши деревьев, небо вместе с луной и звездами.
Но нет — небо и крыши не могут качаться. Значит в этом причина другая. Ах да, вот оно что — качаюсь я сам…
— Ты пьян! — заметила Василиса.
— А то! — согласился я с гордостью.
— Разве призрак может быть пьяным? Что ты пил?
Что может пить призрак? Лунный свет, время, осколки воспоминаний о том, как я был пьян, когда был жив. Но я не стал это ей объяснять — чтоб понять это надо самому быть призраком. Я развел руки, пожал плечами и улыбнулся. Кажется, улыбка у меня получилась довольно глупой.
— И что же ты отмечаешь? Или пьянеешь без причины.
— Ну что ты, — ответил я, — повод есть, причем значительный. Сегодня — юбилей с моей смерти. Правда жутко некруглый, но…