Наследство Уиндемов (Том 2)
Шрифт:
Глава 14
Все кончилось. Дукесса ощутила пустоту внутри себя. Марк молча, даже не посмотрев на нее, встал с постели, причинив ей этим острую боль. Дукесса вновь почувствовала отчуждение. Неужели возможно столь быстрое охлаждение! Ведь всего несколько минут назад в глазах Марка была нежность, чувственность, теплота. Почему же он вновь заставляет ее страдать?!
Медленно, очень медленно она натянула простыню до подбородка, стыдясь своего недавнего исступления, необузданной страсти.
– Проклятие, - сказал вдруг он. Теперь одно лишь недоумение сквозило в его глазах.
– Ты.., ты проклинаешь меня? После всего, что было? Почему? Что я сделала не так?
Его глаза сузились.
– Я не должен был допускать этого.
Она слышала нотки отвращения и презрения в его голосе. О Боже, ведь ей тоже было бесконечно стыдно за все, что между ними случилось! Но она уже не была той робкой безответной девочкой, чувствовавшей себя связанной по рукам и ногам. Заставляя свой голос звучать уверенно и спокойно, она произнесла.
– Что ты не должен был допускать? Ты не хотел оставаться со мной?
Он пожал плечами, поднимая свой халат.
– О, я очень хотел остаться с тобой, моя Дукесса, от этого и случился мой провал. Но больше этого не будет. В следующий раз я заставлю себя поступить так, как должен.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, Марк?
– Увидишь, - усмехнулся он.– Несомненно, ты увидишь это раньше, чем закончится эта проклятая ночь.
Дукесса не представляла, что ей надо ожидать. Возможно, новых приступов его ненависти и замкнутости. Ей трудно было вообразить, какие еще испытания он может изобрести для нее Она не могла проникнуть в его мысли так, как он проникал в ее тело, и чувствовала себя каким-то бессмысленным придатком к нему - его жена, наиболее доступный и удобный инструмент для достижения мужского удовлетворения, не больше, и далеко не столь желанная, как какие-нибудь Лизетт с Селестой или будущие его любовницы, пока еще безликие и бесформенные. Не в силах вынести всего этого, она отвернулась от него.
Марк продолжал смотреть на нее, постепенно успокаиваясь. Ни с одной женщиной он не испытывал такого безудержного взрыва страсти Невозможно, бессмыслица! Неужели это она была столь безудержной и раскрепощенной в удовлетворении своей похоти? Куда же делись ее высокомерие и замкнутость?! Ему хотелось разорвать ее на куски, когда проникал в нее, побуждаемый сумасшедшими движениями ее бедер и сладострастными вскриками. Он потерял контроль над собой, она заставила его участвовать в ее наслаждении, тогда как ему достаточно было своего. Нет.., он желал, но не был готов к этому, надеясь получить лишь обычное расслабление. Что ж, она приятно удивила его, но теперь все, хватит, он не желает быть одураченным ею и ее отцом...
– Это настоящий сюрприз для меня, Дукесса. Ты не только покорно принимала меня без всяких криков и жалоб, но и... Хотя нет, вскрики были, но другие, полные наслаждения и страсти.– На самом деле он хотел бы сказать, что она позволяла себе вопли, которые могли принадлежать лишь самой похотливой самке.
Она лежала отвернувшись, зажав рот рукой, чтобы с уст не сорвалось ни одного слова.
– Ты была полна желания, вожделела меня больше самой изощренной шлюхи... Он прервался и продолжил
Слезы катились из ее глаз, она ощущала их соленый вкус. Если бы он только был в состоянии понять, насколько оскорблял ее этими словами. Она готова была умереть от безнадежности и отчаяния.
– Мне не понравилось это, Дукесса. Я не выношу сюрпризов и не люблю терять контроль над собой. Ты ведь этого добивалась от меня - чтобы я потерял контроль и наградил тебя сыном, наследником этого проклятого графского дома и твоего отца, который дал тебе все, что ты только могла пожелать? Это и был твой целенаправленный удар? Ты сумела искусно подогреть себя. Но я не позволю, чтобы твой замысел осуществился. Больше этого не случится, тебе не удастся захватить меня врасплох. Ладно, хватит!
Услышав, как за ним захлопнулась дверь, она села в постели и потушила свечи на стоящем рядом столике. Оставался еще зажженным канделябр на комоде, и она встала. Его семя потекло из нее, заставив остановиться на какой-то момент. Ей пришлось вымыть себя, прежде чем затушить канделябр.
Дукесса долго не могла уснуть, ворочаясь в постели.
***
Когда она проснулась, солнце уже вовсю освещало спальню. Дукесса не помнила, как уснула, мысли и тело еще были во власти любовной неги.
– Доброе утро!
Она медленно повернулась. Марк сидел на краю постели, уже в костюме для верховой езды и черных глянцевых сапогах. Сладкая истома тут же оставила ее. Ах, она бы предпочла пребывать в своей полудреме, наполненной нежными видениями, продолжая хранить воспоминания о его обжигающих поцелуях и прикосновениях! Зачем он пришел? Зачем он сидит здесь перед ней - такой далекий, по-утреннему бодрый и свежий?! Она снова ощутила себя глупой и беспомощной, одураченной и презренной. Какие новые грубости придется ей теперь выслушивать от него?
– Ты хорошо спала?
Она кивнула.
– Да, пожалуй.
– Если женщина общается с опытным мужчиной, то у нее всегда бывает хороший сон.
– И наоборот, не так ли? Он нахмурился.
– Да, и наоборот. В самом деле я спал очень хорошо. Разумеется, мужчине гораздо легче получить удовлетворение, чем женщине, и все же... Этой ночью я ни разу не просыпался, будь это иначе, я бы вернулся к тебе.
Он погрузился в молчание, вынашивая в себе новые слова.
– Ты удивила меня.
Она ждала. Ей так хотелось услышать, что он получил наслаждение с ней, что хочет быть с ней снова и что он наговорил ей много глупостей минувшей ночью.
– Да, это был подлинный сюрприз. Как ты неистовствовала, получая наслаждение от моих губ! Потом, когда я вошел в тебя, ты так подскакивала, что я боялся отлететь по прямой траектории в другой конец комнаты.
Он не имеет права так цинично говорить об этом, думала она. По крайней мере не теперь, при этом чистом, солнечном свете. Ведь он не кто-нибудь, а Марк Уиндем, ее муж.