Наследство в глухой провинции
Шрифт:
Однако буду справедливой: Михайловский не знает, что я держусь в этих краях, можно сказать, из последних сил. Моя интуиция толкает меня на побег к родным пенатам. И чем скорее, тем лучше…
Но все же я не могла не огрызнуться:
— А в вашем вкусе только такие, кто похож на Элизабет Тейлор?
Я могла бы ему сказать, что, по свидетельству очевидцев — актеров Голливуда, самое большое количество любовников было вовсе не у нее, а у не слишком красивой Барбары Стрейзанд. Только он мог истолковать мои слова как намек, и о сем факте благоразумно
— Речь сейчас не обо мне! — Отчего-то мое замечание вывело суперсыщика из себя. — Это Александр Бойко по ней с ума сходит. У него весь дом и офис ее портретами увешаны.
— У меня нет знакомых мужчин с именем Александр Бойко, — сказала я, в тот момент совершенно забыв, что слышу эту фамилию не в первый раз. Да вот хоть вчера мне говорила ее соседка Лида.
— Нет? Что вы говорите! Как же тогда получилось, что вы на его машине в Ивлев приехали?! Не мог господин Бойко в одночасье изменить своим многолетним вкусам!
Либо я чего-то не знаю, либо мент поганый пытается взять меня на пушку. Даже не увлекаясь особо чтением детективов, я вполне осведомлена о таких приемах следователей. Слава Богу, телевизор смотрим. Время от времени.
И подумать только, насколько хитер этот майор! От возмущения я стала говорить стихами. Морочил мне голову, склонял к лжесвидетельству — пытался добиться от меня утверждения, что машина принадлежит казаку Далматову, а сам прекрасно знал, чья она на самом деле!
Ничего не поделаешь, раз я сижу в кабинете у самого начальника отдела по раскрытию убийств, тяжких телесных повреждений и изнасилований — если я ничего не перепутала, так он называется, — придется терпеть. Главное, хозяин этого не слишком презентабельного кабинета, заманив меня своими компьютерами, на самом деле устроил мне настоящий допрос с пристрастием…
— Повторяю, людей, которые подвезли меня до Ивлева, я прежде не знала… А в машине, на которой я приехала, было двое мужчин: один — водитель, он мне не представился, а другого, судя по его словам, зовут Сергей, а вовсе не Александр… Да и кто он такой этот Бойко, о котором вы меня все время спрашиваете? Я его не знала, не знаю и знать не хочу!
Но Михайловский, наверное, и сам так считал, потому что попытался превратить наш разговор в шутку, произнеся почему-то с грузинским акцентом:
— Вах, сколько эмоций! Кто он? Да так, всего-навсего торговец оружием.
От неожиданности я даже покачнулась на совершенно устойчивом стуле.
— И вы так спокойно об этом говорите? Разве торговля оружием в нашей стране уже разрешена частным лицам?
— Нет, конечно. — Он снисходительно улыбнулся, как шутке ребенка. — Официально Бойко — продавец женской одежды. Имеет четыре магазина: три в Ивлеве, один — в Костромино. Кстати, цены в них вполне приемлемы для среднего покупателя. Можете сами убедиться, к нему за товаром издалека приезжают.
— Скажите, а шубы у него в магазинах есть? — вдруг вырвалось у меня.
— И шубы, и шапки, и костюмы — все есть. Только,
— Что ж вы его не арестуете?
— И арестую. Вот только поймаю с поличным.
Странно, то ли я так сильно разозлилась на Михайловского, то ли во мне проснулась симпатия к бойцам криминального фронта, но я усмехнулась его «поймаю!». Судя по всему, пресловутый Бойко постарается этого не допустить.
То ли от моей ухмылки, то ли при воспоминании о собственных неудачах, но Федор Михайлович помрачнел. И даже пригорюнился, так что мою злость на него как ветром сдуло.
— Кажется, я знаю, кто был похож на Элизабет Тейлор, — заявила я, наверное, некстати. — Моя тетка Олимпиада!
— Я в курсе, — кивнул суровый мент. — Олимпиада Киреева — безответная любовь мафиози Бойко. Но вот вопрос: что ему нужно от ее племянницы?
— Видимо, это скоро станет известно, — не без ехидства кивнула я. — Вы ведь об этом подумали? И так кстати попросили меня в этих местах задержаться. На живца и зверь бежит?
Михайловский замолчал, уйдя в свои мысли, а я отчего-то испытала мстительное удовольствие. Действительно, не может же он требовать от меня работать на его ведомство. А я во второй раз на его удочку не попадусь: что бы ни случилось, не стану ему ничего сообщать, и все тут!
— Вы получили от меня ответы на все ваши вопросы? — поинтересовалась я.
Он поднялся из-за стола.
— Последний вопрос. Скажите, тот человек в машине, что назвался Сергеем, имел серые глаза, короткую стрижку, на пальце перстень с монограммой «СШ», на мочке правого уха родинку?
Я на мгновение потеряла дар речи: за кого он меня принимает — за следователя прокуратуры?
— Увы, ни перстня, ни родинки я не заметила, а в остальном вроде похож.
— В остальном! — хмыкнул майор. — Ну и к кому, интересно, на вашей улице мог приезжать Сергей Шувалов — огневик Бойко?
— Что значит, огневик?
— Человек, который принимает от оптовиков оружие с проверкой его боевых качеств. Он бывший военный, подполковник запаса.
Сказать, что я ничего не понимала, значит, ничего не сказать. Я недоумевала, была в растерянности, чуть ли не в панике. Мало того что некие казаки, весьма похожие на бандитов, выложили за обыкновенный деревянный дом кучу баксов, так теперь мной заинтересовались торговцы оружием! От такого впору с катушек съехать.
Глава десятая
Чего на меня так уставился этот ивлевский мент?
Я уже думала не о его красивых глазах, не об обстоятельствах, при которых мы с ним познакомились, а лишь о том, как бы мне поскорее выбраться из этого кабинета, из этого здания, из этого города… Успокоюсь я только за рулем моих «Жигулей», которые станут удаляться от этих мест со скоростью минимум сто двадцать километров в час.
— Ищете во мне сходство с Элизабет Тейлор? — поинтересовалась я.