Наследство
Шрифт:
И в этот вечер, слушая гул разговоров, который стал громче, когда Сэлинджеры перешли в столовую с открытой, выходящей на океан веранды, где они выпивали перед ужином, ей опять захотелось быть частью этой большой семьи. Среди множества голосов она узнала голоса Ленни и Феликса. Клэй, когда впервые встретился с Феликсом, сказал, что его голос напоминает звук, который возникает, когда ногтем царапаешь по доске. Она услышала холодный смешок Эллисон. Потом, когда подавали холодный суп, и Роза послала ее в буфетную за тарелками для цыплят, она не смогла не поддаться соблазну и на секунду задержалась у двери — на сантиметр приоткрыв ее,
Ей в буквальном смысле свело живот. Во главе стола сидел господин, с которым она беседовала на пляже. Вежливо наклонив голову, он слушал, что говорит Феликс, который сидел слева от него. Она почувствовала, что теряет сознание. Оуэн Сэлинджер! Кто же еще это мог быть? Глава семьи во главе стола. Мистер Оуэн вернулся из Канады. Это сказала утром Роза. И Лора Фэрчайлд болтала с ним, и слова бежали с ее уст, как ручей, болтала о себе так, будто они были друзьями, словно он не был главой семьи, которую они собирались ограбить. Лихорадочно припоминая утро на пляже, она старалась сообразить, не выболтала ли она что-нибудь, но дело было даже не в этом. Основным Бен считал то, чтобы никто из семьи Сэлинджеров ничего не знал о них. Она не только нарушила это правило, она к тому же выбрала для этого главу дома — того, чье мнение будет решающим, к которому все прислушаются, если он заподозрит ее. Глупо. Непрофессионально. На что это похоже, что она потеряла бдительность? Что скажет Бен, если узнает?
— Лора! — позвала Роза. — Тарелки!
Быстро осмотрев стол, Лора мгновенно запомнила каждое лицо. Потом она обнаружила, что смотрит на молодого человека, сидящего рядом с Эллисон. У него были почти черные глаза и прямые брови, лицо тонкое, с длинным, прямым носом, полными губами и быстрой улыбкой. Он нетерпеливым движением отбрасывал со лба густые черные волосы. Он был молод и красив, с проницательным взглядом Ленни и едва прикрытой наглостью Эллисон, и он смотрел на Лору с любопытством, слегка забавляясь, что просто привело ее в бешенство. Отпрянув, она закрыла дверь, схватила три блюда из шкафа и решительно направилась на кухню.
— Что на тебя нашло?
— Ничего. — Лора с большим усердием принялась расставлять блюда на рабочем столе. — Я с трудом нашла блюда.
— Боже мой, — удивилась Роза, — ты убирала их два дня назад, после того как мы подавали ленч. Все эти твои настроения… Но это не мое дело. Ты еще увидишь, что я очень терпима и предоставляю людям самим справляться с их внутренними демонами. Но на какое-то время тебе придется оставить все эти штучки, у нас много работы. — Она подняла глаза и строго спросила: — Мистер Оуэн! Вам что-нибудь нужно? Что-то не так?
— Смотрите на жизнь с лучшей ее стороны, — ответил Оуэн Сэлинджер с усмешкой, более легкой, чем помнила Лора. — Может быть, я зашел сказать вам, что все превосходно.
— Да, мне хотелось бы надеяться. — Она заметила, что Оуэн смотрит на Лору. — Это моя новая помощница. Лора Фэрчайлд — мистер Оуэн Сэлинджер.
Оуэн протянул руку:
— Добро пожаловать, мисс Фэрчайлд.
Встретившись с ним взглядом, Лора увидела, что он приглашает ее принять участие в игре, и опять почувствовала прилив благодарности, как и тогда, когда он пытался помочь ей почувствовать себя легко и свободно.
— Вы знакомы с нашей семьей? — спросил он, когда она подавала ему руку — Или наша строгая Роза слишком обременяет вас работой?
Лора вспыхнула. Он видел, как она подсматривала, и теперь подшучивает над ней. Она высвободила руку:
— Я лучше побуду с Розой.
— Лора! — Роза неодобрительно нахмурилась. Она не могла понять, что имеет в виду Оуэн — когда это он представлял семье временную прислугу? — но на ее кухне никто не смеет быть грубым с мистером Оуэном Сэлинджером. — Ты должна извиниться перед мистером Сэлинджером за грубое поведение. Ты должна благодарить.
— Извините, — сказала Лора Оуэну. — Но я видела вашу семью, — услышала она свой слабый голос.
— Вас же не представили как следует. Роза, можете вы освободить Лору на несколько часов в один из этих дней?
Он и Роза обсуждали день и время, а Лора тихо повторяла слова Оуэна: «Представили как следует…» Может быть, он не смеялся над ней, может быть, он знал, что она чувствовала себя чужой и одинокой, когда подсматривала за семьей, и хотел, чтобы она была спокойней и свободней.
— На следующей неделе? — вежливо спросил ее Оуэн.
«Я сделаю это для Бена, — подумала она. — Узнаю больше о семье».
— Спасибо, — сказала она. — Мне бы очень хотелось познакомиться со всеми как следует.
— Очень хорошо. — Он повернулся, чтобы уйти. — Да, кстати, — сказал он Розе между прочим, — я навожу порядок в библиотеке, и мне нужна помощь. Вы никого не знаете, кто бы хотел работать восемь — десять часов в неделю, чтобы составить каталог и расставить книги по полкам? Кого-нибудь, кто любил бы старые книги и новые мысли?
Лора выразительно посмотрела на него. Чего он хотел?
— Тяжелая работа, хорошая оплата, — продолжал он, улыбаясь Лоре. Роза поджала губы:
— Всегда найдутся люди, которые ищут работу. Но… книги? Я должна подумать.
— Я бы хотела заниматься этим, — порывисто сказала Лора. — Как бы то ни было, я хотела бы попробовать. Я немного разбираюсь в книгах.
Оуэн широко улыбнулся:
— Хорошая идея! Очень хорошая идея. Начнем завтра же. С двух до четырех каждый день.
— Мистер Оуэн… — начала Роза. Она явно чувствовала себя неловко. — Вы уверены? Я хочу сказать, что Лора учится всему удивительно быстро и запоминает все, что вы ей говорите, и ловка, как кошка, но иногда она… Я не хочу критиковать ее, но иногда она утверждает, что уже выполняла такую работу, а я не вполне уверена, делала ли она ее на самом деле…
— Я действительно знаю немного о книгах, — быстро вставила Лора. — Я много раз бывала в книжных магазинах, по крайней мере в одном, и иногда помогала описывать книги. Я на самом деле знаю книги!
— Я верю вам, — произнес он, снова улыбаясь той отчаянной решительности, которая напоминала ему его собственную, когда он был примерно в том же возрасте и начинал прокладывать свой путь. Он подметил это еще сегодня утром, и в сочетании с ее осторожностью это привлекло его больше всего. А вечером она тронула его сердце, когда, разговаривая с Феликсом, он заметил, как она разглядывает семью. Ему стоило лишь на мгновение взглянуть на худенькое личико и огромные тоскливые глаза, и этого было достаточно: такая дикая, она казалась настолько ранимой и жаждущей любви, как никто другой, кого он когда-либо знал, и все это заставило его подняться и пойти искать Лору.