Насмешка
Шрифт:
Гаэрду так сильно захотелось обнять ее, что пришлось выпустить руку Лиаль и сцепить пальцы, дабы не обидеть ее своим порывом. Истолковавшая его жест по-своему, лаисса снова опустила голову, плечи ее поникли, и с губ сорвался прерывистый вздох.
— Какое мне дело до грязных сплетен, — услышала Лиа. — Я никогда не слушал пересудов. И уж тем более не верил в них. Я верю своим глазам, Лиаль, а они мне говорят, что передо мной вовсе не та, о ком судачат досужие сплетники. Я вижу добрую, стыдливую, но удивительно сильную женщину, прекрасную ликом и душой.
— Правда? — она вновь посмотрела на мужчину.
— Святые мне свидетели, — серьезно ответил он. — Теперь же ложитесь
Лиаль послушно легла. Она закрыла глаза, но вскоре снова их открыла и посмотрела на Гаэрда. Он вернулся на стул, вытянул ноги и скрестил на груди руки. Взгляд мужчины был устремлен в пустоту, словно сейчас он думал, или вспоминал о чем-то. Лие подумалось, что ласс Дальвейг вспомнил о своей семье, и укол ревности вновь коснулся ее сердечка. Отчаянно захотелось развеять сомнения, но мысль о том, что она сама несвободна, вернула лаиссу с небес на землю. Лиаль стиснула зубы, чтобы, не дай Святые, не лезть к мужчине с глупыми вопросами. Постепенно сон сморил ее, и девушка унеслась в далекие дали, где Ригн был здоров, а Гаэрд Дальвейг свободен и… влюблен в нее.
А утром, когда за окном рассвело, Ригнард открыл глаза и, помянув Нечистого, разбудил спящую сестру и дремавшего на стуле друга. Позавтракав и умывшись, отряд покинул ферму, спеша исчезнуть с пути возможных преследователей, по большей степени из-за угроз Магинбьорна, чем руководствуясь здравым смыслом. Еще сутки они ехали все вместе, пока не достигли Королевского тракта, проходившего через Провинцию Корвель. И здесь разделились.
Это была затея Гаэрда Дальвейга, рассудившего, что отряд привлечет внимания больше, чем трое всадников. И уж пусть преследователи идут за ратниками, пока два ласса и благородная лаисса будут продвигаться к столице. Раньше тракта разделяться не было смысла, снег мог выдать их, зато широкая и многолюдная дорога надежно хранила маленькую хитрость. Дабы скрыть от случайных свидетелей, что троица отделилась от отряда, господа немного опередили ратников, тут же скрывших их следы, следами своих лошадей, и на тракте воины свернули на кружную дорогу в сторону Провинции Катильгерд, где находились земли Дальвейгов. Гаэрд долго и подробно объяснял ратникам, как защититься от Последователей, и что говорить Ренвалю, если кто-то из них догонит отряд. Еще дольше ему пришлось объяснять, что Последователи не колдуны, и порошок их делают алхимики, а вовсе не слуги Нечистого. Немного успокоившись и даже разозлившись на злокозненных затейников, воины закивали головами, принимая указания.
Лиаль, Ригнард и Гаэрд, отделившись от отряда, направились в сторону Фасгерда. Вскоре они съехали с тракта, где Лиа могла привлечь к ним внимание, и поехали по менее оживленной и более скрытой дороге. Конечно, их затея была опасна, и против многочисленного отряда двум мужчинам было не выстоять, к тому же учитывая, что Ригнард сейчас был не воин. И все же Дальвейг видел успех именно в таком передвижении. Во-первых, преследователи, выйдя на тракт по следам отрядам, за отрядом и пойдут. Пока догонят, пока выяснят, что желанной добычи там нет, трое всадников уже успеют сильно оторваться и уйти вперед. А во-вторых, отряд не спас бы их, потому что силы того же наместника превосходили их в два раза. Ригнард, поначалу воспротивившийся идее Гаэрда, выслушав его и обдумав, согласился. А Лиаль… Лиаль готова была принять любое его решение, даже не сомневаясь, что ласс Дальвейг говорит верно.
— А вот и наш отдых, — произнес Гаэрд, глядя на маленькую деревушку, оказавшуюся впереди.
Путники направили уставших лошадей по сугробам, уже предчувствуя горячую
Гаэрд тревожился о друге не меньше Лиаль. Он прекрасно понимал его состояние, потому, несмотря на желание нестись вперед, они еле передвигались, чтобы скачкой не вымотать Ригнарда окончательно. На привалах Дальвейг просил друга одуматься и позволить отвезти его к лекарю, но тот был упрям и не желал слушать увещеваний, опасаясь, что их найдут раньше, чем он сможет взять в руки меч.
— Если так пойдет далее, ты станешь обузой, а не помощью, — зло отчитывал его Гаэрд, когда Магинбьорн вывел его из себя своим упрямством.
— Значит, бросите меня и поедете одни! — раздраженно воскликнул Ригн.
— Ты же знаешь, что обвинение в распутстве не снять без свидетельства мужчин рода. К тому же я посторонний мужчина, и мои свидетельства без твоих могут расценить, как попытку заполучить желанную женщину. Только все вместе мы можем противостоять навету Ренваля, — понемногу успокаиваясь, ответил ему хранитель Халидура. — Поодиночке… Лиаль — распутница, ты брат, а я вообще проезжий. Но коли каждый скажет свое слово, поклявшись на Обережном Круге, то вместе — это уже обвинение наместнику в клевете и бесчестье.
Лиаль, хранившая свой маленький секрет, тогда слушала их, но не проронила ни слова. Отчего-то так же смело произнести «я девица», когда ее слышал Гаэрд, было стыдно, словно она впускала его в свою опочивальню, подтверждая оговор. Да и кто поверит, что, прожив в супружестве несколько месяцев, супруг все еще не воспользовался правом мужа? Вздохнув, девушка отошла в сторону и сделала вид, что роется в седельной суме, чтобы скрыть горечь от своих спутников. О том, что лаисса видела еще один выход, она не сказала, ни брату, ни Гаэрду, решив уйти в Обитель, если расторгнуть ненавистный брак не удастся. Пусть не ей, так хотя бы брату будет счастье.
— Примешь ли на постой трех путников, хозяин? — Гаэрд спешился первым и теперь разговаривал с дородным крестьянином великого роста.
Тот внимательно осмотрел нежданных гостей, одного за другим, и кивнул.
— Чего ж не взять. Благородной лаиссе только придется вместе с вами спать, господа, уж не взыщите. А вам, господин, — взгляд проницательных глаз остановился на Ригнарде, — позову-ка я нашу знахарку, уж больно плохой вы.
— Со мной все хорошо, — хрипло ответил Магинбьорн, едва не упав, пока спускался с лошади. Руки друга поддержали его и помогли выпрямиться.
— Оно и видно, — пробурчал смерд. — Тут впору отца-служителя призывать, а все туда же — хорошо…
Ригн облокотился на своего коня, а Гаэрд поспешил, чтобы помочь Лиаль. Протянув руки, мужчина залюбовался румянцем лаиссы и тенями от полуопущенных в смущении ресниц. Ладони девушки опустились на его плечи, и Гаэрд поймал ее, задержав на короткое мгновение в своих объятьях. Ригнард, бросивший на друга и сестру взгляд, усмехнулся и сделал шаг, чтобы уйти в дом, но…
— Нечистый, — просипел он, оседая на снег.