НАСПАС. Настоящий пассажирский. Дорожные байки
Шрифт:
Не успел я сделать заказ, как бистро стало молниеносно заполняться. И когда все столики оказались кем-то заняты, к моему начали подходить попутчики. Те, кто пришел по одному, конечно же, выбирали пространство с минимумом едоков. Столики в бистро были на четверых. По странному стечению обстоятельств, все попутчики, как подсевшие за мой столик, так и за соседние, оказались мужчинами среднего возраста: с виду менеджеры среднего звена, уже не офисный планктон, но еще не акулы бизнеса.
А тут уж, как водится, и потекли неспешные беседы. Нигде больше человек не может так свободно говорить о себе и о жизни, причудливо
Сначала мы, конечно, познакомились, представились, попутно делая заказы. Меня, кстати, Дмитрием зовут. Если точнее, Дмитрием Тимофеевичем. По крайней мере, и коллеги, и студенты так обращаются.
Все начали чинно с кофе. Ну и, само собой, разговор завертелся вокруг сортов и способов варки.
– Жаль, здесь нет «копи лювак», – задумчиво произнес я, рассматривая меню.
– А что это? – заинтересовались попутчики.
– Это элитный сорт из зерен, пропущенных через желудок мусангов, таких зверьков пушных, которые в Индонезии живут и на Филиппинах. Самый дорогой, кстати, кофе в мире. У нас в России сто грамм обжаренного лювака стоит порядка двух штук в рублях.
– Ах, да, слышал про кофе из обезьяньего навоза, – отозвался Михаил, здоровый крупный парень из разряда доминантных самцов, одетый в джинсы и красную футболку с чудовищным принтом, – только не пробовал и названия не знал. И при этом он самый дорогой? Да, не все то золото, что блестит…
– Что уж говорить об элитных сортах, в этом бистро даже кофе без кофеина не предусмотрен. А это не есть хорошо, – заметил третий попутчик, представившийся Владимиром, крепкий мужчина лет сорока пяти с бритой лысеющей головой и в черной рубашке с расстегнутым воротом, открывавшим массивный золотой крест.
– Да ладно, зачем же употреблять суррогаты? Надо брать от жизни лучшее – коротко хохотнул Михаил
От темы кофе перешли к теме чая. А где чай там и тема чаевых – кому и сколько уместно давать, плавно перешли к гостиницам, где без чаевых редко обходится. Вскоре выяснилось, что москвичей среди нас нет, все едут в столицу в командировку. При этом, все жутко бывалые, проводящие в дороге и в отелях по полжизни. И начали делиться различными впечатлениями и историями о гостиничных соседях.
2. Ёршик
Ничего у нас с тобой не получится.
Как ты любишь голубой мукой мучиться.
Видишь, я стою босой перед вечностью,
Так зачем косить косой-человечностью.
Юрий Кукин
Гостиница
– А у меня, мужики, вот такой был случай, – начал рассказ Михаил. – Я когда приезжал в Средневолжск, всегда останавливался в одной и той же гостинице. Там меня уже все знали, и даже любили по-своему. Номер я всегда брал одноместный со всеми удобствами, разумеется. Без шика, но добротный.
И вот, как-то раз приезжаю я в Средневолжск в очередную командировку. Прихожу, естественно, в привычную гостиницу, прошу номер. А сотрудница на рецепшене и говорит: «К великому нашему сожалению, тут недалеко проходит крупная конференция, они и забронировали у нас все синглы. Могу предложить только дабл из двух одноместок с общими удобствами. А в одной уже поселился мужчина. С виду тихий такой, скромный. Вас устроит?»
Ну что мне оставалось делать? Не ехать же на поиски другой гостиницы из-за отсутствия персонального сортира. Согласился, скрепя сердце. Поднимаюсь в номер, а там в общей прихожей стоят ботинки сорок шестого размера. Ну, думаю, крупный сосед попался. Если что, такого из душа трудно будет выгнать. Я, конечно, тоже парень не слабый. Но размер у меня сорок третий.
Однако вечером я его так и не увидел. А утром, услышав, что сосед уже принял водные процедуры и вернулся к себе в комнату, я тоже решил совершить утренний туалет.
Ну, посидел на унитазе, встаю, начинаю смывать. А оно не смывается никак. Что в таких случаях делают? Правильно, взял я ёршик и совершил вторую попытку смыва. И надо же, как на грех, ёршик сломался. Ручка у меня в руках осталась, а ершистая часть соскользнула в унитаз.
Может быть, я бы все так и оставил. Но у меня же сосед! А если он снова зайдет, неловко как-то будет. Резиновых перчаток поблизости не наблюдалось, да и взять их было в общем негде.
И тут меня осенило! На рецепшене всегда продавались презервативы. Можно же использовать их вместо перчаток. Сам-то я не покупал раньше, но как другие покупали, видел. Стремглав сбегаю вниз, спрашиваю:
– Презервативы есть?
– Конечно, – отвечают, – специально для Вас немецкие контексы, есть классика, и супертонкие. Вам какие?
– Классику, говорю, давайте. Она покрепче будет, понадежней. Купил два презерватива и умчался на свой этаж.
Надел презерватив на руку, и полез в унитаз – ершик чинить. И только вроде стало получаться, как один презерватив лопнул, даром, что классика, и я уронил его внутрь. Надел второй, доделал дело, почистил все, и он выскользнул туда же.
А мне уже и по делам пора двигать, и дверь соседской комнаты начала открываться. Бросил я все, как есть, и вышел в прихожую. А там маленький мужичонка, коренастый, с лицом изрытым оспой, страшный как смертный грех. Мне почему-то описание касимовского хана Шаха Али вспомнилось из летописей – когда на истфаке учился, читали: «зело был взору страшного и мерзкого лица и корпуса, имел уши долгие, на плечах висящие, лице женское, толстое и надменное чрево, короткие ноги, ступени долгие, скотское седалище».
Ну, познакомились мы с ним и пошли вместе на завтрак, оживленно беседуя. С завтрака тоже вместе возвращались, повеселевшие и довольные, раскланиваясь со знакомыми из гостиничной обслуги.
И вдруг я вижу, навстречу мне идет уборщица, пожилая женщина. Она меня давно знала, мы с ней шутками добрыми обменивались. А тут она отводит взгляд, смотрит в пол и говорит тихо: «Михаил, я все убрала».
– Ну ладно, – говорю,– Рашида-апа, убрала так убрала, и славно.
А она не уходит, мнется, и говорит заговорщическим голосом: «Я все-все убрала», – поднимает на меня глаза и краснеет.