Наставления святого отца
Шрифт:
Смотри же, брат, и опять повторяю — не поддавайся. Не погуби своего сокровища, не делайся отщепенцем. Твой подвиг да будет прославлен повсюду. Да возрадуются о тебе Ангелы. Да посрамятся демоны и их служители — иконоборцы. И да прославлюсь через тебя и я, смиренный, вместе с твоим братством. Да будет с тобой благодать, укрепляющая тебя на все, даже до смерти. Окружающие меня приветствуют тебя. Молись обо мне, как и обо всех братьях своих.
Человек Божий, Господь воздвиг тебя в настоящие дни для спасения многих, особенно нас, смиренных. Я же слышал о твоей заботе о подвизающихся ради
Твое дело сияет, твое деяние гремит. Да и может ли быть иначе у того, кто принял на себя служение Богу? Ты подвизаешься сам и помогаешь другим подвизаться. И что наиболее удивительно, ты не просто мученик, но мученик многократный, ибо Бог считает тебя мучеником, сподвизающимся каждому из подвижников в отдельности через посещение их, врачевание ран, питание, через убеждение и увещание. Тебе предстоят не один венец, а столько, скольким ты служишь. Ты проводил святого Фаддея. У тебя на попечении три мученика и один заключенный, которого еще не взяли из тюрьмы. Подожди немного, получишь и других.
Но увы моим грехам, увы поражению падших, — я разумею братию Лукиана и полумертвых, ставших если не делом, то словом отщепенцами. Если они с плачем покаются, не отвергай их, человек Божий, хотя они и сделали себя недостойными Бога и святых. Сколько им должно плакать, сколько страдать, чтобы достигнуть спасения! Бог утвердит тебя, адамантовый. Он сам покроет и спасет тебя в царстве Своем. Молись обо мне, смиренном.
Печально письмо твоей святыни и, как иглами, усеяно упреками ко мне, смиренному. Этому не следует дивиться, потому что замечание, вообще, приводит к таким последствиям. Но если твоя честная душа смирится и согласится со сказавшим: Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего (Прит.27:6), — то она скорее похвалит меня, ибо я не только друг ее о Господе, но и молюсь за нее, и жалею ее, как свою душу.
Итак, да не буду оттолкнут от твоей любви по Бозе, и пусть больше не приходится мне слушать твои сетования. Я не так уж груб, чтобы приближаться, когда оказывают благодеяния, и отходить, если мной недовольны, — это чисто человеческие свойства. Напротив, тогда то именно я и усиливаю свое внимание, когда меня избегают. К тому же, думаю, я и не сказал чего–нибудь оскорбительного, а только сделал замечание, заботясь о твоей славе и имени. Не следует искать таких, которые в лицо благословляют, а за спиной говорят противное. Прошу тебя, госпожа моя, если только позволишь, принимай от меня по временам и более резкое слово. По этому я узнаю, что ты меня считаешь за нечто. Даже и сын матери, муж супруге, друг другу не всегда говорят только одно приятное. Бывает время, когда нужно затронуть, пусть даже и слегка задеть, это именно во время пожара в Церкви. Может быть, ты вскоре услышишь о моем исходе из жизни. Да будет с тобою благодать, благословение и спасение.
Твой дом — дом благочестия, дом гостеприимства, дом прибежища для избегающих искушений. Поэтому Господь
На этот раз я с радостью получил твое письмо, чадо мое возлюбленное. А когда прочел его, то еще более обрадовался, удостоверившись, что ты и теперь таков, каким я узнал тебя с самого начала, или, если выразиться дружественнее, каким я породил тебя в Святом Духе. Это именно и удивительно, что любящий, несмотря на долгое отсутствие, не изменяется в стремлении к любимому и что ученик жаждет увидеть лицо учителя и, привязанный так к учителю, хранит неугасимую любовь. Но с другой стороны, такая любовь должна вести к неподдельной готовности, хотя бы без желания и против воли, разлучиться со мной, недостойным, ради высших соображений, подсказанных теперешними и прошедшими обстоятельствами и, во всяком случае, вполне целесообразных.
Благоволи, чадо, трудиться и подвизаться вместе с братом нашим — архиереем. За это тебе подобает великая похвала и награда. Не довольствуясь этим, готовь свои силы к предстоящей борьбе за Христа. Сам видишь, каковы обстоятельства. Теперь время мученичества, как ты это мог заключить на основании слышанного тобой, как вообще о прошедшем, так и о том, что было с твоими братьями. И поэтому, брат мой любезный и желанный, не будь нерадив, потому что гонители будто бы далеко, но совершай божественное приготовление, говоря: готово сердце мое, Боже (Пс.107:2), на все, к чему приведешь меня!
Брат Фаддей, скончавшийся в кровавом подвиге, стал мучеником Христовым. Если кто–нибудь еще из нашего ли братства, или из чужой среды пребывает в подвигах, изгнаниях, темницах, побоях, все же, конечно, он не сравнится в наградах с Фаддеем. Поэтому прославим Бога за то, что мы удостоились из своей среды проводить такого на небеса. О преткнувшихся нужно стенать, а о себе молиться и быть осторожным, дабы, проповедуя другим, как говорит ап. Павел, самому не остаться недостойным (1 Кор.9:27). Итак, брат, более горячо твори обо мне молитву, чтобы твердостью души я победил внутренних и внешних врагов. Что же касается тебя, то Господь свидетель, что я семь раз на день поминаю тебя в своей смиренной молитве, чтобы ты достиг спасения и благоугодил Господу. Мир, мудрость и сила да будут с тобою, любезный мой. Мои братья приветствуют тебя.
Получение письма от твоей святыни каждый раз служит утешением для моей смиренной души, и особенно теперь, когда я, смиренный, поражен происшедшим в среде братьев. Фаддей бичеванием умерщвлен за Христа и принят в сонм мучеников. Его примеру следует Дорофей с Виссарионом и Иаковом, хотя пока они пребывают во плоти. Побежден смиренный Лукиан, сраженный на середине битвы и предавший истину, а за ним и еще четверо, одни после первых ударов, другие — испугавшись одной лишь угрозы. О, превратность! По поводу первых — радость неизреченная, по поводу вторых — печаль невыносимая!