Наставник
Шрифт:
Твою…
Миха не отказал себе в удовольствии ткнуть голема мечом еще раз.
– Он уже мертв, - Миара прижала распухшую ладонь к шее. – А времени у нас мало. Они не могли не понимать, что здесь что-то происходит. И потому… девочка, ты действительно можешь спасти моего брата? Этого.
Миара указала на Винченцо.
Ну да, мало ли, вдруг да перепутает.
Ица склонила голову на бок.
– Ты держать его. Я делать. Сильный. Жить. Слабый – нет.
– Он сильный… он очень сильный, только устал, наверное, - эта нежность,
Прозвучало почти угрозой.
Миха же, ковыляя, подобрался к выходу из шатра и осторожно выглянул наружу. Прислушался. Тихо. Ни криков, ни лязга оружия… ничего. Будто так и надо.
Хорошо.
Для Михи.
Упырь тоже выглянул и поморщился, закрыв глаза ладонью.
– Слепит? – вежливо осведомился Миха.
– Солнце, - столь же вежливо ответил упырь. – Раньше я как-то… спокойнее его воспринимал. А теперь вот…
Он поскреб руку.
А ведь чернота почти прошла, и кожа сделалась белой, рыхловатой. На ней явно выделялось красное пятно свежего ожога.
– Ты бы это, отшел…
– Они не посмеют приблизится, - сказал упырь и вправду отступая вглубь шатра. – Его боялись. Очень. И продолжают бояться. Алеф не слишком жаловал обычных людей. Поэтому никто не сунется, пока он не позовет.
Значит, время есть.
– Или до вечера.
– А…
– Никому и в голову не придет, что мага такого уровня могут убить какие-то там…
Ну да. Конечно. Миха поскребся и покосился на мага такого уровня, в груди которого задумчиво ковырялась Ица. Миара стояла там же, внимательно наблюдая за девочкой. Но мешаться не мешалась. Только руки держала на голове Алефа.
– Чтобы не проснулся, - пояснил упырь. – Госпожа умеет держать пациентов… Миара. Госпожа Миара. Миара.
Он облизал губы, а Миха отметил, что язык его остался черным, что уголь. И клыки не исчезли.
– Может, и хорошо… он бы удивился, очнувшись, - упырь поскреб шею и поморщился. – Даже здесь слишком ярко. Почему?
– Ну… вампиры как-то плохо переносят солнечный свет, - поделился сокровенным знанием Миха.
А еще подумал, что да, проснуться и обнаружить дыру в груди – это очень даже удивительно. Не говоря уже об остальном.
– Мы ведь тут пошумели…
– Алеф, - его упырь упорно именовал по имени. – Часто проводил здесь… исследования. Как я понимаю. Шум – часть их. Вот что химеры нет, так это да, подозрительно. С другой стороны все равно не рискнут. Время есть.
Знать бы, сколько еще.
– Вампиры. Ты знал, таких как я?
– Слышал, - Миха отступил от входа. Маг там или как, но ведь могут и наблюдать за шатром. И Михина наглая рожа точно вызовет подозрения. – Там, где я жил раньше, о вампирах ходило много историй. Правда, не поручусь, что правдивых.
–
– Как ты вообще…
– Умер, - упырь вздохнул и, согнувшись, проковылял к столу. – Я так думаю. На мне клятвы были. Они пообещали избавить. И я умер. А потом ожил. Клятвы ведь до смерти… а после, выходит, что и не действуют.
Это было сказано презадумчиво.
– Только нужно было понять, что я на самом деле мертвый.
– Чуть-чуть, - не отрываясь от ковыряния в чужой груди, отозвалась Ица. Теперь её руки шарились в грудной клетке Винченцо. Одно сердце, темно-красное, живое, лежало тут же, на столе. При этом оно продолжало биться.
Выглядело все, надо сказать, жутковато.
– Знаешь, - Миара оторвала взгляд от Ицы. – Мне казалось, я многое умею, но…
– Много, - согласилась Ица. – Это другое. Я не как ты. Другого не уметь. А это делать. Тут запутаться. На, держи.
И сунула в руки магички темный ком, от которого к дыре в груди потянулись тончайшие нити, будто паутина.
– Их нельзя просто разорвать! – голос Миары чуть дрогнул. – Он тогда умрет.
– Я знать.
Ица осторожно потянула за одну нить.
И та вышла. Вторая… третья… она просто наматывала их на пальцы. И лежащее на столе тело время от времени вздрагивало.
– Ему…
– Держи, - строго приказала Ица. – Ты уметь. Не дать умереть. Если умереть, то все.
– Она… странная, - упырь держался чуть в стороне.
А Миха согласился, что таки да, странная. Нормальные девочки не копаются в чужих потрохах. Но если подумать, то они все тут… странные. Мягко говоря.
– Как у тебя получилось? – Миха кивнул на Алефа, которого магичке пришлось отпустить. А ремни как-то не внушали уверенности. И надо бы встать там, чтобы, если вдруг маг очнется, отключить его.
– Не знаю, - упырь опять подобрался к выходу.
Что ему неймется.
– Я просто крови хотел… голод такой… а у него сладкая. Только…
Он неловко пожал плечами. И подумалось, что упырь какой-то стеснительный.
– Но да. Он должен был меня убить. А вместо этого… может, тьма предвечная? Или просто… он ведь пытался, руку поднял, а потом раз и все.
Раз и…
Миха подошел к столу. Под сапогами хрустело стекло. И голема дохлого стоило бы убрать куда, чтобы не споткнуться ненароком. Пахло по-прежнему больницей, только теперь к запаху лекарств добавился еще один, характерный – крови.
– Может, в твоей слюне что-то? Вот у летучих мышей-вампиров в слюне есть обезболивающие вещества. И те, которые мешают крови сворачиваться. А ты покрупнее мыши будешь. И с точки зрения логики, тебе бы жертву обездвижить.
Теперь уже на лежащего Алефа уставились все.
– Потом разберемся, - Миара положила сердце на живот. – Не отвлекай, будь добр. Мне все-таки не хотелось бы, чтобы Вин умер.
И наклонилась над телом, из которого Ица продолжала тащить нити.
Одну за…