Настоящая фантастика – 2010

Первушина Елена Владимировна

Беру книгу и возвращаюсь к рабочей полке. Руки все еще дрожат.

Пол заливается кровью. Она доходит мне до колен и мешает идти. В нос бьет запомнившийся навсегда запах. Но это видение не активировано. Просто очередная месть обидевшейся фантазии.

Ничего. Пройдем.

Руки уже не дрожат, и не холодно.

(119-я книга.) Нож — это глупость. Лучше яд. Подсыпать охраннику, и никто не узнает, даже следов не… Ольга!..

(181-я книга.) Острая бритва слетела с обложки и полоснула меня по обеим рукам. Боль жуткая.

Главное — не выронить книгу. Боль, кровь и бритва исчезают…

(233-я книга.) На руках у меня — противная зеленая слизь, в ушах — предсмертные крики детей. Нестерпимая боль во лбу…

(320-я книга.) Мохнатые черные пауки ползают по моим рукам, больно кусают, оставляя кровавые следы, и заползают под рукав…

(323-я книга.) Порвана 121-я страница. Подклеиваю.

(340-я книга.) Мне нечем дышать. Вокруг — черная зловонная жидкость. Я задыхаюсь. Жидкость поднимается и накрывает меня с головой. Аккуратно ставлю книгу на место.

(351-я книга.) Моя одежда пылает. Огонь обжигает руки, но на книгу не переходит…

(379-я книга.) Слуховые галлюцинации. Громкий, оглушающий смех раздается в правом ухе…

(381-я книга.) Живое видение. Очаровательная, почти обнаженная девушка. Я даже не думаю отвлекаться (Ольга намного красивее). Прямо на глазах девушка превращается в злобную старуху. Потом бросается на меня и прокусывает правое предплечье. Я вздрагиваю от боли и еще крепче сжимаю книгу. Старуха с клыками вампира растворяется в воздухе.

Видения исчезают. Тусклый электрический свет и серый мрамор. Стеллажи слегка покачиваются. Это уже не видение, а предобморочное состояние.

Просматриваю последнюю книгу. Внимательно, чтобы не попасть в ловушку. Но нет, все нормально. Кладу книгу на место. Пора уходить.

Вот только, где дверь? Ага. Затылок, лоб, виски… Голова горит и раскалывается. Шатаясь, я иду к выходу.

Все вокруг желтеет и покрывается фиолетовыми бликами.

Мне не дойти. Эти книги меня переиграли. Они вытянули из меня весь свет. Я останусь здесь, и они набьются мне в голову, на этот раз не защищенную даже легкой маской… Я проиграл. Даже иммунитет не спас. Все плывет…

А как же ресторан? Что — вообще теперь никогда не сходим? Обломчик, выходит? Я ведь обещал… охраннику. Нехорошо получается! А как же Ольга? Такая красавица — и трюфели не попробует?

Стеллажи остановились.

Ха-ха! Попались?

Я бегу к двери. А может, иду. А может, ползу… Уже не важно. На один короткий миг все прояснилось, а теперь опять желтеет. Фиолетовые блики.

Я хватаюсь за ручку двери, пытаясь встать.

— До свидания, — шепчу книгам, нащупываю выключатель и, теряя сознание, вываливаюсь за дверь.

Слышу щелчок замка.

Иммунитет.

Мозг не отдавал команды захлопнуть дверь.

Мозг отключился.

Тупая боль в правой скуле. Холод черного мрамора. Я лежу на полу. Голова по-прежнему засыпана раскаленным углем. Я ушел

оттуда, но встать нет сил. Полное изнеможение. Я даже не могу крикнуть.

Чуть-чуть не хватило солнца.

Слишком много агрессии.

Тьма. Снова холодный пол. Я еще жив? Ольга… Чьи-то руки отнимают меня у черного пола и куда-то несут. Лестница. Проблески света. Тьма. Чувствую тепло. Тьма уходит. Открываю глаза и вижу настоящее багровое солнце, наполовину скрывшееся за горизонтом. Я лежу и… Лежу?

Осматриваюсь. Я в солнечном коридоре. Алексей держит меня на руках, как ребенка.

— Все нормально. — Голос сиплый и почти неслышный. Кажется, стоять я уже могу. Багровое солнце выжигает из меня тьму. Боль в голове утихает.

Алексей спустился в черный коридор. Это запрещено правилами. А если бы я заразился и ждал его там? Впрочем, кричать что-либо в спину смотрителю тоже запрещено. Голова отказывается соображать. Главное, что я жив и работа выполнена. На сегодня. Завтра должно быть легче.

— Спасибо, Алеша. — Вот и все, что я мог сказать. Он спас мне жизнь, а я хотел его убить. Вернее, не я, но какая разница?!

— Константин Андреич, вас проводить? — В голосе беспокойство и неподдельное восхищение.

— Нет, спасибо. Я уже в норме. Держи ключ…

Солнечный коридор. Ольга. Больше ни о чем не могу думать. Завтра, все завтра. Солнце. Я дождусь, когда оно скроется за горизонтом, и пойду домой.

Николай Немытов

Планета мартышек

Здесь тысячи лет в заточенье кошмара Текла эта жизнь — ни на что не похожа… Валерий Гаевский. Из цикла «Миры доверия»

Жизнь полна сюрпризов…

Черта с два! Мы просто не знаем жизнь, и потому любые передряги кажутся капризами Фортуны. Мы брошены в пространство и время с щепотью знаний и понятий, доставшихся по наследству, а дальше — как карта ляжет. Изначально первое же столкновение с окружающим миром порождает острое желание возводить стены: вокруг себя, вокруг селения, вокруг города с единственной целью — хоть как-то защититься от неведомого, лежащего за гранями нашего понимания. Тщетно.

Большинство событий не в состоянии предвидеть даже самый удачливый оракул. Смысл пророчеств, придуманных им в горячечном бреду, вряд ли понятен самому пророку. Но мы верим его словам, ибо, ежесекундно окунаясь в пучину будущего, мы должны иметь уверенность, что все мечты сбудутся, все замыслы исполнятся, все враги слезно раскаются.

Феликс смотрит на меня своим насмешливым взглядом, скрестив руки на груди. Вот он — Верховный Оракул! И удачливый соперник. Министерская комиссия свернула мою работу и все силы отдала на его проект.