Настоящая фантастика – 2012 (сборник)
Шрифт:
– Много не пейте, девочка сейчас будет, – бурчит он на прощание.
– Анжела, – жеманно говорит сменившая здоровяка блондинка и, вытянув губы куриной гузкой, влажно чмокает меня в щеку. – Здравствуй, котик.
Это моя возлюбленная, она чудо как хороша. Немалым усилием воли подавляю желание упасть на колени и целовать ей ладони. Вместо этого угрюмо киваю и бреду в гостиную. На столе – ополовиненная бутылка «Чивас Ригал». Вместо закуски – пять стодолларовых купюр веером.
– Будешь?
– Котик, мне нельзя, я на работе, – блондинка сметает
– Раздевайся.
Грудь и попа действительно хороши. Все прочее тоже – тонкая талия, стройные ножки, втянутый загорелый живот с пирсингом на пупке. Моя любимая, девушка моей мечты. Если бы не это холодное, водянисто-рыбье выражение в зеленых кошачьих глазах.
– Пойдем в постельку, милый?
«Да, да!» – кричит во мне чужая, отобранная любовь.
– Рано, – угрюмо говорю я. – Ты мне кое-что обещала.
– Конечно, котик, – блондинка достает из сумочки дискету. – Тут есть на что посмотреть, мой хороший. А я пока могу сделать тебе минет. Или, если хочешь, массаж.
Отказываюсь от обеих услуг и вставляю кассету в DVD. Похоть, разнузданная, животная похоть, гадость и грязь обрушиваются на меня. Мою любимую имеют, пользуют, трахают. Лысый толстяк с вислыми казачьими усами и чудовищным пузом. Татуированный качок с дебильной ухмылкой на небритой дегенеративной роже. Тощий вертлявый негр. Два смуглокожих бородача одновременно. Моя возлюбленная кричит, стонет, задыхается, только взгляд волшебных зеленых глаз ничуть не меняется – он все такой же холодный и водянистый. Контраст жуткий, чудовищный, он терзает мне сердце и марает душу.
– Тебе нравится, милый?
Меня тошнит. Чужая любовь цепляется за меня, она умостилась во мне, пригрелась, она не хочет, отчаянно не хочет, не желает умирать.
– Котик, что с тобой, тебе плохо? Давай я тебя поласкаю.
– Шлюха! – надрываясь, ору ей в лицо. – Грязная сука. Бл-дь. Пошла отсюда на хрен, паскуда. Вон! Во-ооооооон!!!
Утреннее похмелье ужасно. Отягощенное ломкой, оно ужасно вдвойне. Меня мутит и корежит, руки ходят ходуном. В отличие от ног, которые ходить не желают вообще. С трудом одеваюсь и плетусь из квартиры прочь. Мне надо выпить, обязательно, непременно, заглотить стакан, а лучше ширнуться, а еще лучше и то, и другое. По опыту я знаю, что это состояние продержится не одну неделю, пока организм отвыкает от зависимостей. Не подстегивать его наркотиками я, конечно, сумею, и ломка уйдет. С алкоголизмом гораздо труднее.
К полудню я вдребезги, в хлам пьян и не помню, где, как и с кем надрался. Мне надо выговориться, необходимо рассказать все кому-нибудь, кто меня понимает. Излить душу, выплеснуть вместе с перегаром этот мерзкий, мокротный осадок – накипь вываренной в винном бульоне анаши. Я достаю мобильный телефон, чудом удерживая его в трясущейся руке, набираю номер.
– Марго, – говорю я в трубку. – Ты не представляешь, как мне сейчас плохо.
– Я
Марго. Сестра Маргарита. Моя напарница, с которой встречаюсь раз в неделю на дежурстве в Вэмпайр-центре. И еще когда одному из нас плохо. В этом случае на нейтральной территории и на людях. Во избежание. Марго. Самый близкий, нет, единственный близкий мне… нечеловек. Мы не люди, вступление в братство означает отказ от принадлежности к бывшей расе. Плата за могущество, долголетие и материальную независимость.
– У меня перегруз, Марго. Слишком много на себя взял.
– Расскажешь?
– Бывший боксер-легковес. В детстве я смотрел его матчи. Перенес травму. Спился, потом подсел на наркотики. Я поймал это на последней стадии, неизлечимой. Забрал все, теперь это во мне.
Она кладет руку мне на запястье. Длинные тонкие пальцы, теплые.
– А та девица?
– Сбросил. Тоже, наверное, не до конца. Марго, зачем нам все это?
– Не знаю. Сама часто думаю: зачем? Правда, поначалу казалось, что знаю. Идешь по улице гордая, независимая, псы заливаются брехом, люди шарахаются, чувствуют… Высшая сущность – вампир. Одаренный могуществом забирать то, что пожелает. Или не забирать. Деньги без счета, путешествия, иммунитет к инфекциям, замедленное старение. Да-да, наставники говорят, что за все надо платить. Не слишком ли высока плата?
Наставники. Вампиры третьей ступени, учителя и магистры. Полностью отрешенные от земных проблем, решающие вопросы существования расы. Таких единицы, большинство вампиров не поднимаются выше первой ступени. Сильнейшие достигают второй, они занимаются выявлением и последующим обучением неофитов. Самые сильные забираются на третью и становятся вне правил и вне законов. Увы, мне этого никогда не достичь. Возможно, через много лет поднимусь на вторую. Хотя вряд ли, скорее всего, чужие грехи и пороки меня доконают гораздо раньше.
– Ты должен временно отказываться от сделок, Арчи, – говорит Марго. – По первому правилу – без объяснения причин.
– Какой смысл тогда выходить на дежурства?
– Хочешь, я поговорю с наставником? С братом Эрнстом. Тебе дадут замену. Должны дать.
– Спасибо, Марго. Поговорить я могу и сам. Завтра у меня в любом случае встреча с ним. Только не думаю, что получу поблажку. Да и не за что – сам виноват. Ничего, отмучаюсь как-нибудь. Две-три недели, и все пройдет. Должно пройти.
– Ты пил сегодня?
– Да. Много. Иначе бы уже, наверное, загнулся. Завтра постараюсь воздерживаться. Не знаю, правда, сумею ли. Должен суметь. К брату Эрнсту надо явиться трезвым, он слишком далек от дел насущных и не станет принимать во внимание обстоятельства. Хотя… иногда я думаю, что это, возможно, выход.
– Что «это», Арчи?
– Изгнание из братства.
– Не выход. Обратного пути нет. В одиночку любой из нас просто угаснет или погибнет.
– Мне часто кажется, что смерть – не худший вариант.