Настоящая попаданка
Шрифт:
— Ой, Гришенька, спасибо тебе, родной! — отмерла женщина, улыбаясь внуку.
— Не за что, бабуль.
Затем мы все вместе отправились к Несенту и Лизе в гости. До обеда было еще время, и мать решила, что обедать мы сегодня будем у них — так что не худо будет и помочь с обедом-то. Тем более, что у Лизы маленькая дочь на руках. Я по себе уже знала, как тяжело готовить обед с мелким на руках, а ведь два года — это полгода, этот ребенок спокойно в люльке не полежит. Да и не три года, когда ребенок уже неплохо соображает. За двухлеткой глаз да глаз нужен, особенно, когда нет старших детей, которые и присмотреть за ребенком могут, и обед приготовить помогут.
Мужчины проводили нас до хаты, поздоровались с Лизой и с Маликой — да отправились на поля — помочь Несенту побыстрее закончить работу, да домой
Жена брата мне понравилась. Тихая, скромная, молоденькая совсем девушка. Ей оказалось двадцать восемь лет, но выглядела она на семнадцать максимум. Волосы каштановые, длинные, которые она на время готовки спрятала под косынку. Глаза карие — но темные, как у Гира, а светло-карие, коньячного цвета. Худенькая, невысокая. А дочка у неё — блондинка с голубыми глазами и вьющейся шапкой светлых волос. Кажется, я догадываюсь, как примерно выглядит мой брат. Девчушка оказалась озорной непоседой, сразу пошла знакомиться с роднёй. Я вспомнила мою Марусю, и сердце в очередной раз сжалось.
В шесть рук мы быстро приготовили обед. Вернее в восемь — потому что ручки Малики тоже везде приложились. А там уже вернулись мужчины. Брат действительно оказался высоким, широкоплечим красавцем-блондином с голубыми глазами. Объективно он выглядел гораздо красивее своей сестры, да и собственная жена рядом с ним казалась серой мышкой. Но то, что эти двое любят друг друга — было видно. Я порадовалась за них — хоть у кого-то всё хорошо.
После обеда мужчины отправились топить баню — путникам, то есть нам, ведь надо с дороги помыться. На полях их уже никто сегодня не ждал — сообща выполнили норму работ на сегодня, освободив тем самым себе вторую половину дня. Соседи поймут: тем более, что причина есть — родня в гости приехала.
А я принялась снова демонстрировать косметику и то, как ей пользоваться — на этот раз Лизе. Конечно, жаль, что она не сможет долго накрашенной походить, ведь скоро в баню идти, но другого времени у меня просто нет. Завтра с утра мы продолжим путь в Академию. Хотелось бы, конечно, доехать до деревни гномов — посмотреть, как они живут, но это полдня пути туда и полдня — обратно. У нас просто нет лишнего дня в запасе — а ведь еще и там надо будет побыть хоть немного. Приехать, посмотреть и развернуться обратно? Глупо как-то. Отдохнуть ведь с дороги захочется. Да и с лошадьми по горам трудно продвигаться. В общем, я решила, что на гномов погляжу в Академии. А то, что не увижу их поселение — ну и что? Я и как эльфы живут не видела, да и вообще — что я по большому счету в этом мире успела увидеть? Если бы не эта вынужденная поездка в Академию, вообще бы ничего не посмотрела. А кое-что, типа неволков, лучше бы и не видела никогда.
На Лизу я, честно сказать, не рассчитывала, поэтому косметику в подарок брала только матери Славы. Но совсем ничего не подарить невестке тоже не могла. В итоге выделила немного из того, что брала для себя. Всё равно, если всё пойдёт по плану, недолго ещё мне ей здесь пользоваться.
Лизу в полнейший восторг привели маникюрные пластинки. Она смотрела на свои цветные ноготки так, словно я её в сказку переместила: такое у неё было выражение лица по-детски восторженное. Малике тоже мамины красивые ногти понравились, пришлось и ей, с разрешения Лизы, сделать такие же.
Увлекшись своим занятием, мы чуть не забыли о времени, но мужчины напомнили. Баня, оказывается, давно была затоплена, а столь долгое отсутствие мужчин объяснялось тем, что отец, дед и дядька показывали Гришке разные приёмы самообороны. Мол, мало ли, кто задирать в Академии будет. В общем, резвились детки.
Первыми, как водится, мужчины отправились, а мы быстро кинулись готовить ужин к их приходу. Меня отправили на участок с Маликой собирать ягоды для морса: после бани пить очень хочется, и ягодный морс — то, что нужно. Так мы и собирали вдвоём: я в корзинку, Малика в рот. А Парана и Лиза в это время всё приготовили. Ягоды растолкли с мёдом, водой залили, а тут и мужчины пришли. Мы их посадили ужинать, а сами в баню отправились.
За время своего пребывания в этом мире, я успела полюбить баню. Да, ванная — это комфорт, а душ — еще и скорость, но баня — это душа. Из бани выходишь не просто чистым, а как будто заново родившимся. Словно смысл с себя не просто грязь, а все тревоги,
Долго мы парится на стали: устали уже за день все, утром рано вставать, да и Малике давно пора спать ложиться. Она, в отличие от Маруси, мыться любила, но пар не терпела, так что мы все трое по очереди с ней в предбаннике сидели, пока две другие парились.
После бани Лиза быстро уложила Малику — у той уже глазки слипались — и мы сели ужинать. Мужчины, хоть и поужинали, но сидели с нами за компанию, пили морс. Что удивительно лично для меня: в этом мире не было традиции употреблять алкоголь на праздниках. Вот и сейчас у меня создалось полное ощущение праздничного застолья, но отсутствие алкоголя удивляло. Единственное время, когда здесь пили забродивший ягодный сок — это поминки. Как рассказывал Гиртан, таким образом, через легкое самоотравление, люди вроде как тоже «чуть-чуть умирают», чтобы немного сопроводить душу умершего родственника — для того, чтобы та не чувствовала себя одиноко. Ну и, как я понимала, им самим это помогало немного забыться. Так что алкоголизм тут хоть и существовал, но как очень редкое явление — и чаще всего в городах. В деревнях пьяниц не было — они там просто не выжили бы. Деревенский закон суров: кто не работает — тот не ест. Я с грустью вспомнила наши спившиеся грязные деревеньки. В какой момент и что пошло не так в нашем мире? А потом новая мысль — а в какой момент меня это стало волновать? Раньше, помню, я с брезгливым презрением думала о спивающихся деревнях моей родины, но никак не с грустью и стремлением всё изменить. Кажется, за эти почти пять месяцев, я позврослела на целую жизнь.
Так мы и сидели за столом, общались обо всём и ни о чём, и пили морс с пирожками. Разошлись уже за полночь. Спать мы отправились к родителям Славы, шли по абсолютно тёмной улице, так как набежавшие тучи скрыли луну и звезды. Только бы дождь с утра не зарядил. Выезжать будем в любом случае, но не хотелось бы мокнуть. Кажется, этой ночью я уснула, едва приняв горизонтальное положение.
Глава 29
Выехали через час после рассвета. Всего ничего поспали, но дольше тянуть нельзя было: через четыре дня начинался второй месяц осени, а с ним заканчивался приём в Академию. А добираться отсюда нам двое суток, не меньше — есть риск опоздать, если затянем. Радовало только, что мы, хоть и сделала крюк — по сравнению с эльфами, а всё же теперь ближе к Академии, чем были, когда наши пути с ними разошлись.
С собой в дорогу нам Славины родители собрали три тяжелых сумки с припасами — на каждого. Хоть мы и отказывались, мотивируя, что тут всего два дня пути, и нам столько не съесть, но бесполезно.
— Что вы там будете деньги тратить? — ворчал отец. — Там же цены такие ломят — со всех земель ведь сейчас съезжаются к Академии, местные торговцы в это время звереют. А нам всё равно столько не надо — едоков-то мало.
В общем, отвертеться не получилось. Семья брата тоже пришла нас провожать в полном составе — хоть и засиделись вчера за полночь, а встали ни свет, ни заря. Все переобнимались, перецеловались, Гришку в гости звали на каникулы — рядом же совсем будет.