Настоящее чувство
Шрифт:
Первой не выдержала Люба:
– Никогда такого не было! – возмущалась она.
– Никому из нас он в жизни не помогал! – вторила ей Галя. – А новенькой даже воду носит!
Наконец, пришла в себя и Елена Ивановна.
– Ладно вам, работать пошли, – напомнила она дояркам, хотя на самом деле была удивлена не меньше остальных. Слишком хорошо все они знали Золотова и его неприязнь к девчатам.
Галю с Любой душила ревность. Они столько раз старались понравиться Сергею, а он ноль внимания. И что он в этой
– Что, опять насос сломался? – расстроилась Елена Ивановна.
– Как видите.
Тут она заметила ободранные ноги, лейкопластырь на коленях и грязь на фартуке.
– Ты что, разбилась? – встревожилась она. Елена всегда переживала, когда кто-то на работе получал травму. – Тебе срочно нужно к врачу!
– Ну что вы, Елена Ивановна.
– Нет-нет, к врачу. А вдруг заразу занесёшь?
– Вы что, забыли, я же сама медсестра, – успокаивала её Олеся. – Уж раны-то знаю как обрабатывать.
Елена Ивановна нахмурила брови, будто сомневалась в её словах.
– Ладно. Но, если вдруг почувствуешь себя плохо, сразу домой.
Олеся кивнула головой в знак согласия.
Обозрев жалкий вид новенькой и узнав о её падении, Галя с Любой немного успокоились. Просто Сергей пожалел её.Закончив работу, Олеся вышла из коровника и остановилась возле плотника. Он распиливал доску.
– Я хотела поблагодарить тебя за помощь, – сказала она, смотря себе под ноги.
– Пожалуйста, – ответил он равнодушно и принялся ещё усерднее пилить.
С чувством выполненного долга, Олеся взяла велосипед и усевшись на него, покатила по дороге. Сергей оторвался от доски и взглядом проводил её, пока она не скрылась из виду.
Когда все девчата ушли, он, к настилу коровника приделал небольшой спуск из досок, чтобы никто больше не мог об него споткнуться.
При виде дочери Тоня ахнула!
– Ты что, с велосипеда упала? Ой-ей-ей! И локоть расшибла. А ноги-то все ободранные!
Олесе, при мысли, что она могла упасть с велосипеда, стало смешно.
– Нет, вы посмотрите, она ещё смеётся! Я ведь отцу говорила, что больно высокий велосипед купил, убиться можно.
– Да не с велика я упала, – убеждала её Олеся. – В коровнике об порог запнулась. Как специально, насос сегодня сломался. Пришлось самой вёдра носить. Поторопилась и вот результат.
Тоня недовольно качала головой.
– Хотя отец гордится тобой, но я считаю, что тяжёлая тебе досталась работа. По-скорее бы тебя в больницу перевели.
Пока мать собирала на стол, Олеся отмывалась в бане. Заодно постирала фартук и платье.
– Кстати, знаешь кто мне помог воды натаскать в поилки? – откусывая хлеб, спросила Олеся у матери.
– Кто? – машинально произнесла Тоня, убирая кипящий чайник с печи.
– Сергей.
– Какой Сергей? – больше от удивления спросила она, хотя и так поняла о ком идёт речь.
– Тот, что у Телегиных
– Должно же в нём быть что-то хорошее… – вдруг, она задумалась – А он что там делал?
Олеся совсем забыла, что не рассказывала, что он коровник ремонтирует.
– Так он у нас плотником работает, коровник досками обшивает. Мы, вправду, его почти не видим. Он приходит, когда мы уже домой идём, а уходит перед вечерней дойкой. Только сегодня, как специально, с раннего утра там был. Видел мой позор, как я растянулась на полу, ещё и ведро с водой на себя опрокинула.
– Бедная ты моя! Хорошо хоть сегодня пятница, за выходные раны успеют поджить.
Вернувшись вечером на работу, Олеся, как и остальные доярки, с удивлением обнаружили пологий спуск приделанный ко входу.
– Теперь никто здесь не споткнётся! – довольно заметила Елена Ивановна. – Молодец Сергей!
Только он уже не слышал хвалу в свой адрес, так как трясся в автобусе. До города ещё целый час езды оставался. Как же ему не хотелось ехать. Каждый раз это была сплошная нервотрепка. Ведь именно в городе теперь живет Лариса. А что, если он её там случайно встретит? Её предательство, развод, дались ему слишком тяжело.
Сестра отца жила в городе и сегодня собирала всю родню. Родители ещё утром уехали. Он может и отказался бы от поездки, да деду лекарства по рецепту нужно купить, а они только в городе продаются. Жалко старика, мучается болями, так хоть ему легче будет.
При встрече с родней Сергей видел, как они жалеют его. При нём стараются не затрагивать больную тему, а за спиной шепчутся. Относятся к нему, как к инвалиду. Тетя Света, как бы между прочим всё повторяет, что время лечит, а сама на него многозначительно косится. А если кто-то невзначай вспомнит Ларису, так родители страшно глаза пучат, намекая, что это запретная тема.
А самое противное, что они всё время рассказывают ему про каких-то знакомых мадам, преимущественно незамужних. Мол работает с тетей Светой хорошая девушка, красивая, работящая и не замужем. Или у дяди Олега, у друга, дочь есть, в институте отучилась. Умная очень.
Хотя они пока ограничивались только рассказами, но в глубине души он чувствовал, настанет время, когда приедет он к ним в гости, а там сидит какая-нибудь Даша или Маша. И почему они понять не могут, что своим поведением только раздражают его?
Вдруг, перед его глазами предстала картина, как Олеся чуть не убилась. Где-то он даже восхитился её силой духа. Она так сильно упала, казалось он слышал, как её коленки ударились о пол. У него самого они аж заныли. И при этом ни одной слезинки или жалобы. В голове пронеслась мысль, что Лариса бы подняла плач и причитала, как ей больно. А он старался бы её утешить. Сергей тут же замотал головой, как бы отгоняя непрошеную мысль.