Настоящий джентльмен
Шрифт:
Жан-Люк выпрямился и улыбнулся. Его темные глаза искрились лукавыми огоньками, словно он знал, что плутовка задумала возбудить в Джулиане ревность, и был с ней заодно.
– Я никогда не спешу, мисс Дарлингтон, и уж тем более не стал бы пробиваться сквозь толпу ваших чокнутых поклонников. – Он криво усмехнулся. – Ведь того и гляди наступят на ногу или помнут галстук.
Девушка хмыкнула, оценив чувство юмора молодого человека.
– Но разве я могу винить их в том, что они вьются вокруг вас, – продолжал он бархатным голосом. – Мисс Дарлингтон,
Сэм просияла. Она очень надеялась, что Жан-Люк говорил достаточно громко, чтобы Джулиан мог слышать расточаемые в ее адрес похвалы, несмотря на болтовню мисс Бэтсфорд, жаждущей заполучить маркиза в мужья.
– Как вам нравится мое платье? Не кажется ли оно вам чрезмерно изысканным?
– Оно вам идет и сидит безукоризненно, – заверил Жан-Люк Саманту.
Сэм, очень довольная, улыбнулась и искоса взглянула на Джулиана. Но по его виду трудно было определить, реагирует ли он вообще на происходящее вокруг.
– Благодарю вас, месье Бувье.
– Я знаю, что пьеса с минуты на минуту начнется, – сказал француз, – но я должен был вас увидеть, мисс Дарлингтон. Может быть, ваша тетушка… Добрый вечер, мадам. – Он вежливо кивнул Нэн.
– Добрый вечер, – ответила женщина с улыбкой.
– Может быть, ваша тетушка, – повторил он, – позволит мне присесть рядом с вами. Мы смогли бы посмотреть второй акт вместе… если, конечно, вы не возражаете…
– Конечно, не возражаю, – подхватила Сэм с энтузиазмом и легонько толкнула Нэн локтем в бок. Условный сигнал мгновенно сработал, и тетушка пересела. Жан-Люк поздоровался со всеми, кто был в ложе, и занял место рядом с Самантой.
– Что скажете о мадам Дюбуа? – спросил Жан-Люк.
– На мой взгляд, она выше всяких похвал, – с жаром ответила Сэм, – но у нее почему-то нет французского акцента.
– Так ведь она не француженка. – Жан-Люк рассмеялся.
– Нет? Но ее имя…
– Это псевдоним, для большего шарма. Так принято.
– Что ж, мне кажется, она заслужила это красивое имя, – произнесла Сэм. – Она столь же красива, сколь и талантлива.
В этот момент по залу пронесся гул, и все взоры обратились в одну сторону.
– Кстати, о красивых и необычайно талантливых женщинах, – заметил Жан-Люк.
Сэм проследила за его взглядом. В пустовавшей ложе на противоположной стороне зала, ниже ярусом, появилась потрясающе красивая женщина экзотической наружности, в красном платье с глубоким вырезом, рядом с ней – компаньонка в черном. У красавицы были черные волосы, белоснежная кожа, огромные темные сияющие глаза и пышные формы, которые она не стеснялась демонстрировать. Сэм не без зависти заметила, что женщине, в отличие от нее, было что выставлять на обозрение публики.
– Она и вправду прекрасна, – согласилась Сэм. – Но вот ее наряд… э-э… не слишком ли он откровенен?
Жан-Люк наклонился к Сэм и прошептал:
– Она демонстрирует свое достояние, мисс Дарлингтон.
– Достояние? – удивилась Сэм.
– Она куртизанка, –
– Господи! – выдохнула Сэм и с любопытством уставилась на куртизанку. Может быть, и у Джулиана была такая же любовница. – Эта женщина, должно быть, очень богата, раз может себе позволить абонемент в ложу Королевской оперы.
– Просто у нее богатый покровитель, – произнес Жан-Люк.
– Неужели это покровитель купил ей ложу? – изумилась Сэм.
– Разумеется. – Жан-Люк развел руками.
– Возможно, вы сочтете меня вульгарной, Жан-Люк, – произнесла Сэм со вздохом, – но должна вам признаться, что меня очень интересуют содержанки.
– Правда? – Жан-Люк удивленно поднял брови. – Мне тоже не следовало бы говорить с вами на эту тему, мисс Дарлингтон, но осмелюсь спросить: почему?
Сэм украдкой взглянула на своего ментора, надеясь, что на этот раз он ее не слышит.
– Конечно, я почти ничего об этом не знаю, но иногда мне кажется, что мужчины больше ценят любовниц, чем жен.
– К сожалению, – кивнул Жан-Люк. – Но вам следует иметь в виду, что покровители, за редким исключением, меняются. Роскошь не падает содержанке с неба. Она должна всячески ублажать своего повелителя. Живя в постоянном страхе, что он бросит ее, найдя взамен более молодую и хорошенькую. В то время как жена чувствует себя защищенной всю жизнь.
– Вы имеете в виду финансовую защищенность?
– Конечно, а какую же еще?
– Но деньги не главное, главное – любовь, – задумчиво произнесла Сэм.
– Вы слишком романтичны, – с улыбкой промолвил Жан-Люк.
– Это плохо?
– Нет, chere [6] , – заверил он девушку. – Но это так редко бывает.
– Взгляните, Жан-Люк. Женщина навела на нас бинокль! Чем вызван ее интерес?
– Тише, chere, занавес поднимается.
– А как ее зовут?
– Изабелла… Имярек, точно не помню.
– А кто ее покровитель?
6
Дорогая (фр.).
В этот момент заиграл оркестр, и Жан-Люк не ответил, должно быть, не расслышал вопроса. Занавес поднялся, и воображение перенесло Сэм в страну на берегу Нила.
Джулиан по-прежнему пребывал в скверном расположении духа. Из-за внутреннего раздражения и беспокойства он не мог ни на чем сосредоточиться. Даже пленительное исполнение Женевьев Дюбуа не отвлекло его от мысли о полученной записке.
Если раньше он думал, что для безопасности и благополучия Саманты необходимо как можно быстрее выяснить, кто ее мать, то теперь сами поиски представляли для нее угрозу. Люди, знавшие о происхождении Саманты, были благонадежными и достойными доверия. Он не сомневался, что может положиться и на старика Хэмфриса, который, бесспорно, умел держать язык за зубами.