Настоящий джентльмен
Шрифт:
– У меня есть кое-какие перспективы, – сухо вставил маркиз.
– В самом деле, мама, – взволнованно произнесла Саманта. Лицо ее пылало. – Более того, у меня есть достоверные данные, что маркиз намерен… жениться на Шарлотте Бэтсфорд. Разве не так, Джулиан?
– Несомненно, такое мнение бытует, – ответил он уклончиво, задумавшись над внезапно осенившей его догадкой.
– Бытует? – повторила Женевьев. – Что это значит? Объясните все толком, лорд Серлинг. Вы обручены с мисс Бэтсфорд или нет?
– Мама! Ты едва знакома с Джулианом, а требуешь от него объяснений,
– Боюсь, это единственный способ узнать то, что меня интересует, – возразила Женевьев. – На самом деле, Саманта, если бы вы оба были честны и откровенны друг с другом, вам не пришлось бы расхлебывать кашу, которую вы заварили, и не потребовалось бы мое вмешательство.
– Но я говорила с Джулианом открыто, – возразила Сэм и застенчиво посмотрела на маркиза. – Хочу заверить тебя, мама, что и он был со мной предельно откровенен. Порой его откровенность граничила с жестокостью. Джулиан не намерен на мне жениться. В любом случае он не смог бы, даже если бы захотел. После того, что произошло вчера вечером.
– И что же произошло вчера вечером? – полюбопытствовала Женевьев.
– Да, сорванец, расскажи нам, – поддержал актрису маркиз, приподняв брови. Теперь поведение Сэм и ее речи представлялись ему менее загадочными, чем раньше. – Что же такое случилось вчера вечером?
– Джулиан, только не прикидывайся простачком! – выкрикнула Саманта, бросив на опекуна укоризненный взгляд. Она в возбуждении вскочила на ноги и стала нервно прохаживаться по комнате, теребя кольца. – Ты очень хорошо знаешь, что случилось вчера вечером. Ты сделал Шарлотте предложение. Я сама была тому свидетельницей! Хотя не понимаю, почему ты не объявил об этом во всеуслышание и не поставил в известность меня и тетушек. Вероятно, у тебя есть на то основания. У тебя есть объяснение всему, что ты делаешь, Джулиан, не так ли? Ты такой практичный и логичный. – Девушка остановилась у камина и хмуро уставилась на огонь.
Джулиан подошел к ней.
– Это как раз то, чего тебе не хватает – практичности и логики. Ты чересчур импульсивна, – язвительно заметил он.
Сэм повернула к нему сердитое лицо со сверкающими, как сапфиры, глазами. В гневе его воспитанница выглядела еще прелестнее, и он невольно залюбовался ею.
– Вот как? – огрызнулась она. – Во всяком случае, я не зануда, как некоторые!
– Лучше быть занудой, чем делать скоропалительные выводы и оказываться в нелепом положении. Ложные представления, как известно, могут привести к глупым, необдуманным поступкам и непоправимым ошибкам.
– Что это значит? – Сэм выглядела озадаченной. – Мама права, выражайся яснее, Джулиан!
Маркиз смерил ее благодушным взглядом. На сердце него потеплело. Он чувствовал, что если правильно разыграет эту партию, то его проблемы в скором времени разрешатся. Кажется, теперь он догадался, что случилось прошлым вечером и что вынудило Сэм внезапно согласиться на помолвку с Жан-Люком Бувье. Джулиан не сомневался, что Сэм видела его с Шарлоттой в столовой на балу у Уилмотов и решила, что он сделал Шарлотте предложение.
Теперь наконец все встало на свои места. Джулиан был на седьмом небе от счастья. В нем с новой силой вспыхнула надежда, что Сэм все еще любит его.
Сейчас настал самый подходящий момент разрешить недоразумение. Нужно только усадить Сэм на стул, объяснить, что произошла путаница, а потом они признаются друг другу в любви – сначала она, потом он.
Джулиан поднес руку ко рту, едва сдерживая улыбку, и тихо кашлянул. Да, это будет логично и разумно. Но с другой стороны, предсказуемо и скучно. Нужно придумать иной, более интересный способ сообщить Сэм о своей любви. Но что делать с мадам Дюбуа?
– Я бы очень хотел все объяснить тебе, Сэм, – начал Джулиан, – но предпочел бы это сделать в другой раз и в другом месте.
– Естественно! – промолвила Сэм с сарказмом.
– К тому же осмелюсь напомнить тебе о матери. Она вряд ли… – Внезапно маркиз осекся, ибо, повернувшись, обнаружил, что Женевьев таинственным образом исчезла. Кроме них, в комнате никого не было. – Куда, интересно, подевалась твоя мать? – пробормотал он озадаченно.
Сэм тоже повернулась и устремила недоуменный взор на то место на диване, где совсем недавно сидела актриса.
– О Господи! Ее нет!
– Она, вероятно, тихонько удалилась, – предположил Джулиан без тени разочарования.
– Мы так кричали, что не услышали бы ее, даже если бы она топала как слон и хлопнула дверью! – посетовала Саманта.
– Не обобщай, сорванец. Я никогда не кричу, – высокомерно вставил Джулиан.
– Наверное, мы обидели ее, Джулиан. Мы вели себя как дети.
– Дети?
Сэм метнула на него сердитый взгляд и подбоченилась.
– Не хочешь ли ты сказать, что в этой комнате есть только один ребенок – я? Если так, то я не знаю, что я с тобой сделаю. Я… я…
– Что ты, сорванец? – Джулиан позволил себе улыбнуться.
Они зашли в тупик. Сэм кипела от негодования, а Джулиан веселился.
Однако он испытывал не только радость, но и возбуждение. Еще никогда девушка не казалась ему такой прелестной. Ее голубые глаза сверкали, кожа порозовела, подбородок был гордо вскинут, а яркие надутые губки напрашивались на поцелуй.
Забыв об условностях и предосторожности, он едва не заключил спесивую девчонку в объятия, когда в дверь осторожно постучали. Джулиан и Сэм вздрогнули, как два испуганных ребенка, и уставились на дверь, ожидая увидеть мадам Дюбуа. Но вместо нее на пороге появился дворецкий Смид.
В отличие от рослого Хедли Смид был мал ростом и тщедушен, а лысая макушка поблескивала, как бильярдный шар. Его тонкие губы и ввалившиеся щеки хранили выражение вечного неодобрения. Он стоял в дверном проеме, держа на растопыренных пальцах ладони серебряный поднос с красовавшейся на нем бутылкой вина, и смотрел куда-то правее левого уха Джулиана.
– Лорд Серлинг, мисс Дарлингтон, – объявил он официально. – У меня для вас письмо от моей госпожи.
– Письмо? – встревоженно воскликнула Сэм. – А где она сама?