Настоящий полицейский

Прохоров Иван

– Сам ты воровка! Мне сюда можно, в отличие от тебя! Ты вот что тут делаешь?

– Я кое-что искал.

– И что же? – Девчонка облокотилась о стол, и Игорь впервые заметил, что они находились в самой приличной комнате. Здесь были красивые голубоватые обои, раритетный стол с пузатыми ножками, кресло с высокими подлокотниками и даже торшер, от которого исходил свет – толи кабинет толи мастерская.

– Ну, вообще-то я искал человека.

– Какого еще человека?

Игорь прищурил левый глаз, поглядев на девчонку.

Взгляд против воли опустился на ее соблазнительные ноги. Маленькая дрянь знает свои сильные стороны – не зря даже осенью ходит в коротких шортах.

– Как ты открыл дверь? – Спросила она, так и не дождавшись ответа.

– Отмычкой.

– Круто! Сам научился?

– Ага.

– Научишь?

– Зачем тебе?

Она выпустила перед собой облако дыма.

– Просто. Так значит, это ты вор?

– Я же сказал – ищу человека.

– Да хватит. – Девчонка засмеялась. – Не бойся, не сдам.

– С чего ты взяла, что я вру?

– Да потому что единственного человека, которого здесь можно было найти, ты здесь уже никогда не найдешь.

– Ты про художника?

– Да.

– Ты знаешь его?

– Ну, можно и так сказать, хотя вряд ли его кто-то знал или вообще можно было знать.

– В каком смысле?

– Ну, он был… странный.

– Сумасшедший?

– Под конец уже скорее да. А раньше просто странный.

– Он умер?

– Нет, его забрали в психушку.

– А в чем проявлялась его странность?

– Ну… внешность, поведение, взгляд. Взгляд особенно! Он всегда смотрел на тебя так, будто видел впервые и у тебя на голове оленьи рога.

– Он опасен?

– Ну, не-е-ет. Просто чудик безобидный.

– Откуда ты знаешь, что безобидный?

– Ты его, значит, не видел. Он весит, наверное, меньше чем ты. У него длинные волосы и борода, да он и мухи не обидит. Так зачем ты его ищешь?

– Из-за картины.

Девчонка кивнула, будто это все объясняло.

– Ты местная?

– Ага, живу выше, в соседнем доме. Окно моей комнаты выходит как раз на этот дом. Увидела, что дверь приоткрыта и решила проверить, вдруг он вернулся, но походу, он теперь уже никогда не вернется. – Девчонка задумчиво хмыкнула, выпустив облако сигаретного дыма. – Даже грустно немного.

– Грустно?

– Ну, он как бы… Даже когда мои родители были мелкими он уже жил здесь. Говорят, он вообще у нас первый поселенец. Его никто не трогал из-за этого.

– Он любит детей?

– Детей? – Девчонка задумалась. – Не знаю, но он мне показывал фотографию типа своей жены – вот кого он точно любит. Но… по-моему это как-то странно, не верится… Он ведь старик, а его типа «жена» совсем молодая, ладно бы он был миллионер. Как в этой, «Санта-Барбаре»…

Девчонка засмеялась.

– Жена… это та, что на картине?

– Какой картине?

– В соседней комнате.

– Покажи.

Они прошли в спальню.

– Да, это она. – Кивнула

девчонка. – Но он мне показывал другую фотографию, я даже не знаю верить или нет. Там она стояла на фоне каких-то небоскребов в странной одежде, и он говорил, что это Москва. Причем он мне показывал ее давно, когда я была совсем маленькой, а он еще не таким сумасшедшим. Я бы конечно не поверила, но эта штука…

– Какая штука?

– Ну, на которой он показывал – такая необычная и классная. Маленькая такая, плоская, на ней можно смотреть фотографии, и даже фильмы, как на телевизоре, только все очень-очень четко. Он называл ее как-то странно, что-то типа мелафон, как в фильме про Алису.

– Может, айфон?

– Точно! А ты откуда ты знаешь?

– Так его ты искала?

– По правде сказать, да.

– Девчонки во все времена одинаковы. – Улыбнулся Игорь. – Эта штука может быть полезной. Где он ее держал?

– Не знаю. Но, чур, она моя!

– Хорошо, но я должен посмотреть.

– Только не вздумай меня надуть, мелкий, а то получишь по башке!

– Договорились.

Они начали поиски с «кабинета». Игорь занялся шкафом, в котором кроме каких-то лохмотьев - рваных рубашек, рабочих штанов, пары пыльных разношенных башмаков ничего не было, хоть шаром покати. Зато секция с ящиками была забита кисточками, баночками, тюбиками и наборами разноцветных карандашей. В маленьком ящичке Игорю попался красивый серебряный ключ на медном кольце с необычной бородкой в форме подковы. Он сунул его в карман и поднял стопку месонитовых дощечек внизу, под которыми обнаружилась коробка из-под обуви без крышки. Среди набора чистых – видимо самых лучших инструментов художника, состоявшего из бронзового мастихина с перламутровой ручкой, толстых кисточек, набора палочек, покрытых кожей и баночки чернил «Паркер», белел знакомый адаптер с USB-разъемом.

– Бинго. – Сказал Игорь, доставая адаптер. – Всего лишь зарядка, правда. Боюсь, сам телефон он забрал с собой.

– Телефон? – Девчонка посмотрела на него с нескрываемым разочарованием. Ее успехи были гораздо скромнее – она заглянула под кровать, обыскала ящики стола и нашла только четыреста евро под стопкой акварельной бумаги.

– Это валюта какой страны? – Спросила она озадаченно.

– Не страны, а Евросоюза.

Девчонка ни капли не стесняясь сунула деньги в карман своих шорт.

– Это много или мало?

– Думаю, хватит, чтобы купить штуку, о которой ты мечтаешь.

– А где она продается?

– Не «где», а «когда». Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– Ну, лет в тридцать она у тебя будет.

– Болтун!

Она поднялась, демонстрируя свои идеальные ноги.

– Может, поищем в спальне?

– Давай.

Они направились в соседнюю комнату.

– Ты тоже странный, – сказала девчонка, – откуда ты?

– Из Видного.

– Врешь.