Настоящий помещик
Шрифт:
— Значит просто стекляшки, ну типа камней Сваровского, — понял он. — Красиво.
И тут же поинтересовался у девушки: «А зачем это мне нужно?».
— Скажите тоже, бриллианты, — фыркнула Глаша. — Кому нужны эти безделушки. Хотя в этих словах Андрею почудилось некое сожаление. Похоже, при необходимости, Глаша могла бы найти применения черным бриллиантам.
— Самые настоящие Черные Камни Души.
Вот после этих слов Андрею точно стало не по себе. О Черных Камнях Души он знал разве что из Книги Старца. Да и там упоминание об этих артефактах шло параллельно с грозными предупреждениями, что от этого порождения адского чернокнижия любой
По слухам, каждый из камней позволял случайным образом погрузиться в мир, в котором ранее жил разумный, чьи воспоминания — в ходе Ритуала, заканчивающегося неминуемой смертью жертвы — был перенесены в Черный Камень Души.
Впрочем смерть неудачника вряд ли могла остановить желающих развлечься. Да и излишнее беспокойство о посмертии не слишком было выражено среди жителей Империи. Тем более, когда речь шла о Магах. А те же слухи утверждали, что при погружении пользователь испытывает ощущение во много раз превосходящие те, которые получает зритель Голливудских блокбастеров в формате 5D. Правда самого Андрея, взращенного на бразильских сериалах и выработавшего иммунитет к подобным развлечениям, все это априори не слишком интересовали. Собственная жизнь казалась ему более значимой, нежели любая киношка. А вот его нынешних соотечественников от увлечения подобными забавами останавливали два соображения.
Во-первых, активировав Черный Камень Души, зритель не мог выйти из сценария вплоть до собственной виртуальной смерти. И хотя время там внутри бежало значительно быстрее, нежели снаружи, были случаи, когда любитель экстрима не мог месяцами выйти в реальный мир, валяясь на кровати бесчувственной тушкой. При этом ни ел, ни пил, а жил исключительно за счет энергии самого камня. Конечно, извне можно было бы выдернуть любителя запретных развлечений. Вот только для этого нужен был Маг Разума, к тому же обладающий редким умением. И никто не гарантировал, что принудительный выход благополучно закончится для душевного здоровья зрителя .
Ну и во-вторых, при активации артефакт создавал такой сильный и специфический магический фон, что сигнальные амулеты распознавали его за сотни верст. И к любителю незаконного развлечения тут же отправлялась бригада боевиков из спецназа Тайной Канцелярии. Ну а далее все по накатанной колее. Арест. допрос, пытки и казнь. Причем на снисхождение не могли рассчитывать даже самые титулованные аристократы. Смысла в подобной неадекватной реакции на вполне, казалось бы, невинное развлечение Андрей не понимал. Впрочем раньше и не слишком-то вдавался в этот вопрос, считая для себя его вовсе незначительным.
И вот теперь Андрей во отчую столкнулся с этими загадочными и незаконными артефактами.
— Ты что творишь, дура. Спрячь немедленно, — рявкнул он на девушку. — Совсем с ума сошли. Решили, что насмотревшись кино сможете стать баронессами.
— Это не кино, Андрей Александрович. Это самая настоящая жизнь. Вот приедем в столицу, я сделаю экран, чтобы никто не смог работу артефакта почувствовать, и сами попробуете. Ирина Афанасьевна специально для вас камни подобрала. Чтобы вы кое-чему новому и нужному научились.
— Ну уж нет, я в ваших ускоренных он-лайн курсах не нуждаюсь, — заявил Андрей и на автомате взял из коробочки средний камень, с тем чтобы получше его рассмотреть.
— Немедленно
Черная энергия стремительным потоком полилась через руку в Средоточие Андрея. Причем увидел он этот поток даже не погружаясь в Познание Сути. А потом Андрея не стало.
Прекрасная Исса погружалась в ночь. Город тысячи дворцов и бесчисленного множества убогих халуп. Город великолепных храмов, славящих сотни богов и город могучих башен, построенных неведомо кем и когда. Отблески заходящего солнца еще освещали верхушки самых высоких башен, а в домах зажигались волшебные лампы, свечи, а кое-где и просто лучины.
Праведные горожане спешили закончить свои повседневные дела и побыстрее добраться домой, освобождая улицы для ночных патрулей и неприметных слуг ордена Тишайшего, собравшего под крышей своей воров и грабителей. Вдали раздалось, наверное, последнее за этот день славословие.
— Счастливы, живущие в городе тысячи дворцов, под сенью величайшего и мудрейшего Юсуп-али великого и непогрешимого, мудрость которого сравнима лишь с его красотой, а могущество не знает меры.
Визгливый голос монаха ордена Голубой чаши, славящего нынешнего правителя Иссы, затих вдали, а Борх, невольно ухмыльнулся, вдумавшись в смысл услышанного. В отличии от большинства жителей города, ему несколько раз доводилось видеть Юсуп-али великого и непогрешимого. Если мудрость последнего сравнима с его же красотой, то получается законченный идиот. Конечно, всякое слабоумие можно компенсировать могуществом, а здесь правитель многим владыкам фору даст. Одни Серебряные Волки чего стоят. Но впрочем, монах не очень исказил истину, сравнивая красоту Юсуп-али с его мудростью. Умом тот не блистал.
— Интересно, чего бы это в последнее время вместо обычного -
«величайший владыка всех времен и народов», чаще стали упоминать красоту и мудрость, — подумал Борх.
К крикам, славящим правителя, жители Иссы давно привыкли. С тех давних пор, как Алли-паша «мудрейший и справедливейший», предшественник нынешнего владыки, даровал ордену Голубой чаши право славить себя великого, каждый горожанин слышал подобные вопли монахов не менее дюжины раз на день.
Деятельность ордена хорошо оплачивалась пятничными подаяниями, когда каждый мужчина, посетивший один из многочисленных храмов ордена, обязан был бросить на жертвенный алтарь хотя бы медную монету, а смельчаков, пропускающих недельную мессу без уважительной на то причины, во всем городе можно было по пальцам пересчитать.
Да и кто в здравом разуме, не будучи прикованным к постели, решится на такое. Один, два раза может и прокатит, а потом боги непременно отвернутся от безумца. И хорошо если отделаешься просто сломанной рукой или разбитой головой. Хуже, когда за тобой придет стража и препроводит во Дворец Веры. А уж каково там, никто доподлинно не знает, поскольку никто оттуда не возвращался. Но знание заменялось воображением и слухи о творящихся во дворце Веры ужасах служили надежной опорой приверженности вере.