Наступление бури
Шрифт:
Да, прямо на моих глазах Имон превратился в совсем другого человека. И это превращение ужасало. Но ужаснее всего был его взгляд. Даже сейчас он смотрел так, словно ему было жаль все это делать.
Но далеко не настолько жаль, чтобы остановиться.
Попятившись, я рухнула на стул. Колени у меня подгибались, спина горела, стоять больше не было сил. Сукин сын! Существовало два возможных объяснения услышанному, и оба мне не нравились. Или Родригес сговорился с ним еще раньше, и все последнее время они действовали на пару,
— Он мертв? — спросила я.
Имон развернул правую руку, которую не держал у горла моей сестры, ладонью вверх.
— Без понятия, честное слово. Один черт, к тому времени, когда он очухается настолько, что сможет говорить, если очухается, меня уже давно поблизости не будет, так что мне, в общем-то, наплевать. Вот тебе да, другое дело: ты, пожалуй, последняя, кого видели с ним рядом, а поскольку он полицейский и все такое, у тебя могут возникнуть проблемы. Копы чертовски не любят, когда достается кому-нибудь из их братии, так что они, пожалуй, зададут тебе уйму вопросов. Могут даже переусердствовать, когда заберут тебя к себе, такое тоже бывает.
Он бросил взгляд на отметину на бедре Сары.
— У вас, девушек с нежной кожей, синяки так заметны.
Я на эту наживку не попалась. Он поднял брови и устроился поудобнее, развалившись на кожаном диване. Вспоминая всю его недавнюю обходительность, учтивость, любезность, могла лишь гадать о том, который из этих двух, таких разных Имонов, настоящий. Или… он вправду был способен на все это одновременно, и все это, от дружелюбия и участия до холодной жестокости и злобы, подлинное? Может, и его забота о Саре искренняя: даже сейчас он прикасается к ней как-то… странно. И если он заставляет себя проявлять жестокость, это, по крайней мере, не первый его порыв.
Во рту у меня пересохло. Я попыталась глотнуть и заставила себя разжать кулаки.
— Скажи прямо, что тебя интересует.
— Бутылки, — сказал он. — Я хочу их вернуть. Ничего личного, красавица, это бизнес. Мой клиент заплатил за них Квинну обалденную кучу денег и ни черта не обрадовался, не получив ни заказа, ни возмещения. А платить ему возмещение мне не с чего.
— Имон, этих бутылок нет. Машина Квинна взорвалась в пустыне. Бутылки находились внутри. Они все разбились.
— Стало быть, джинны на свободе, — тихо промолвил он. — Верно?
Я прикинулась дурочкой.
— Ты что, готов был прикончить мою сестру из-за нескольких бутылок джина?
Это вызвало искреннюю, чарующую улыбку.
— Знаешь, красавица, ты мне правда нравишься. Смышленая, ничего не скажешь. Неплохой ход, да только боюсь, насчет джиннов мне давно все известно. Магия, бутылки, контроль над погодой… знакомо звучит, не правда ли. Дело в том, что Квинн был прекрасно информирован на сей счет. Одержим этим, можно сказать.
— Сумасшедшим он был, твой Квинн
—
Он слегка склонил голову набок и наполовину прикрыл веки, продолжая при этом следить за мной. Впрочем, я не была такой дурой, чтобы поверить, будто он утратил бдительность.
— Элла действительно может управлять погодой, я сам видел. Так что не пытайся заморочить мне голову, уверяя, будто этого нет. Ничего не выйдет. Кстати, она неплохо поработала на пару с твоим боссом из службы погоды, зашибала хорошие деньжата. Сама рассказала, и я склонен ей верить: она предлагала поделиться, чтобы я оставил ее в покое.
Ну вот, а я гадала, что случилось с Эллой, когда начался весь этот переполох. Она исчезла, а все дело было в Имоне. Он следил за мной, а потом схватил ее и увез: в этой суматохе никто ничего не заметил.
— Она жива? — спросила я.
— Ну вот, тот же вопрос. И ответ будет тот же.
Глаза его приобрели металлический блеск.
— Все это, конечно, забавно, красавица, но я начинаю терять терпение. Так что давай вернемся к предмету беседы.
— Я же объяснила: у меня нет украденных Квинном бутылок.
— О, это я понял. Они пропали, и их не вернуть. Но, надеюсь, ты понимаешь, джентльмена, у которого Квинн взял деньги, милого джентльмена из Южной Америки, в паре с которым Квинн вел бизнес, этот факт вовсе не обрадует. Но меня это, в общем-то, касается лишь постольку поскольку, тем паче, что джентльмен из Латинской Америки знает меня под тем же именем, что и ты. Однако если он все же найдет меня, то, боюсь, мне придется навести его на тебя.
— Я… — Меня чуть ли не колотило от злости. — Я тебя не понимаю. От меня-то ты чего хочешь?
— Ну что тут непонятного: я явился, чтобы вернуть собственность моего клиента, — заявил он таким тоном, словно речь шла об обычных деловых взаимоотношениях и он несколько удивлен моей непонятливостью. — Да, возвращать, как я понимаю, нечего, — и в этом я склонен тебе верить, но ведь были понесены расходы, нуждающиеся в возмещении. Другое дело, что ты можешь избавиться от меня весьма дешево, все, что я прошу, это мои комиссионные.
Он умолк, выразительно посмотрев на лицо моей спящей сестры, и провел подушечкой большого пальца по ее приоткрытым губам. Словно восхищаясь. А когда заговорил снова, голос его лишился недавней резкости и снова приобрел мягкость и теплоту, характерные для прежнего Имона.