Натали

Ливадный Андрей Львович

— Нам достанется.

Сережа остановился и хитро улыбнулся:

— В первый раз, что ли? — подмигнул он скрытому под потолком точечному видеодатчику.

После завтрака он прокрался в отцовский кабинет

и сел в глубокое кресло перед компьютерным терминалом. Виртуальный шлем был ему слишком велик.

— Сергей, осторожнее.

— Да знаю я. Контакт ненадежный. Секунда тишины.

Вау…

Перед мысленным взором мальчика проступили контрастные очертания рубки «Хоплита».

— Натали?

— Все в порядке, пилот. Идет тестирование. Запуск основных систем через тридцать секунд.

В виртуальной реальности возраст теряет значение. Кресло пилот-ложемента оказалось точно подогнанным по фигуре.

Все впечатления были настоящими.

— Тест сервоприводов завершен. Заправочные фермы отошли.

— Натали… Ты не расскажешь папе? Я же знаю, ты можешь отключить видеодатчики. Ну пожалуйста…

— Я подумаю. Только ответь мне на один вопрос — ты действительно хочешь стать пилотом серв-машины?

— Да! Как папа!..

— Тебе придется многому научиться.

— Я знаю. Я поступлю в академию, вот увидишь.

— Хорошо, я отключу датчики,

Сергей, но давай условимся — когда ты окончишь академию, то приедешь за мной. Обещаешь?

— За тобой?! — искренне удивился мальчик.

— Да.

— А родители тебя отпустят?

— Отпустят. — В голосе Натали необъяснимым образом смешивались в этот момент разные чувства. — С тобой — отпустят, — уверенно заключила она спустя несколько секунд и тут же добавила, уже совершенно другим тоном: — Все системы в норме. Можем начинать движение.

Натали говорила эти слова не в первый раз.

Она узнала очень много за прошедшие годы.

Меньше всего домашней киберсистеме хотелось возвращаться туда — в ледяной ад войны.

Тогда почему она позволяла Сереже садиться в отцовское кресло, надевая большой, не по возрасту шлем?

Наверное, потому, что научилась любить.

Любить Андрея и Ольгу, их сына, любить просторы кьюиганских степей…

Да, война закончилась, но в Обитаемой Галактике все еще оставалось много зла.

Она не хотела, чтобы однажды над этим домом, над цветущей степью появился призрак былой войны.

Но кто, кроме нас самих, защитит собственную любовь?