Натянутый лук
Шрифт:
— Скажи мне, что произошло между тобой и Горгасом? Почему он бежал?
— Я не хочу об этом говорить.
— Как угодно. В любом случае это остановило войну. — Бардас засмеялся.
— Наверное, вы правы, хотя об этом я беспокоился меньше всего. Так что едва ли правильно
Алексий взглянул ему в глаза, однако лицо собеседника было непроницаемым.
— А ты думал, чем займешься дальше?
— Чем-нибудь не связанным со столярным ремеслом. Я почему-то больше не переношу клей.
Мужчина и ребенок бегут при падении города.
Высокий лысый мужчина ухмыльнулся. Город за городом модель повторяется. Он мог продолжить аналогию: ворота города открывает брат. Он слышал новости из Сконы.
— Ньесса.
Маленькая девочка, сидящая у него на коленях, подняла глаза.
— Что, папа? Я хочу спать!
— Ньесса, мамочка не поедет с нами. Она останется дома. — Ребенок задумчиво посмотрел на него.
— Почему?
Горгас облизнул нижнюю губу.
— Мамочка и папочка больше не хотят жить вместе. Поэтому ты поедешь со мной и будешь жить на ферме. Там очень весело. Много коровок, овечек, лошадок и разных других зверушек.
Несколько минут Ньесса обдумывала предложение.
— А если мы будем жить на ферме, можно мне завести кролика в клетке?
— Почему бы и нет? У твоей тети Ньессы был кролик, когда она была маленькой девочкой.
Малышка кивнула.
— А потом поедем домой к маме, правда?
— Посмотрим, — ответил Горгас. —
— Сколько еще осталось? — спросил он у штурвального.
— С такой скоростью через несколько часов мы увидим Торнойс.
Горгас кивнул.
— А где главный старшина корабельной полиции?
Штурвальный указал наверх, и Горгас поднялся на верхнюю палубу. Необходимо решить некоторые детали. К деталям надо быть внимательным всегда, вне зависимости оттого, большая у тебя армия или нет.
— Это проще простого, — сказал он старшине. — В конце концов, у них нет ни городов, ни деревень, ни армии, ни правительства. Почти ни у кого нет оружия.
Старшина ухмыльнулся:
— Кучка крестьян собирается противостоять человеку, разбившему шастелскую армию? Невообразимо.
Горгас принял комплимент, вежливо кивнув. Вера и преданность его людей были такими трогательными, что они покинули свои дома и семьи, чтобы последовать за ним. Теперь армия стала их семьей. И его тоже.
— Именно поэтому я думаю, что достаточно ста пятидесяти человек. Если не будем спешить и злить их без необходимости, то они сдадутся.
— Вам виднее, — ответил старшина. — Признаюсь, довольно странное место для вторжения.
Горгас улыбнулся:
— Вторжение тут ни при чем. У этого слова негативный оттенок. — Он повернулся и посмотрел в сторону Торнойского мыса, ключа к Месоге. — Скорее возвращение блудного сына, который наконец-то исправился.