Натюрморт с серебряной вазой

Солнцева Наталья

– Горгона Медуза покровительствовала морякам. Слово «медуса» переводится с греческого как защитница.

– Откуда ты знаешь? – удивился Лавров.

– Так… пришло в голову.

– Медуза – это чудовище с лицом женщины и змеями вместо волос. Взгляд ее жутких глаз превращал человека в камень. Кажется, ее убил Персей.

– Он побоялся вступить с ней в честный поединок, напал на спящую Медузу и отсек ей голову мечом. По-моему, это подлость.

– А по-моему, военная хитрость, – усмехнулся Лавров.

– Даже

мертвая голова горгоны продолжала обращать все живое в камень. Персей поместил ее в специальную сумку, и когда сквозь ткань сумки просачивалась кровь, из этих капель рождались змеи.

– Одна из них укусила Ордынцева, – подхватил начальник охраны. – В отместку за безвременную смерть прародительницы.

– Мотив налицо, – засмеялась Глория.

Лавров плохо разбирался в мифологии. Глория же с утра до вечера штудировала книги из библиотеки карлика, и он не мог достойно состязаться с ней по этому вопросу.

– По-моему, нам пора, – сказал он, поднимаясь и подавая ей руку. – Как бы Стас не свинтил куда-нибудь. Опоздаем, будет обидно.

– Не опоздаем.

– Где эта чертова ваза? Как ее теперь найти? Если это Руслана стащила антикварный сосуд, то наверняка спрятала его где-нибудь. И теперь, когда с нее сняты подозрения в убийстве, она… – Лавров запнулся. – Слушай, тебе не кажется, что мы обязаны были предупредить ее?

– О чем?

– Об опасности. Хотя… чушь собачья. Я сам в это не верю.

– Некто поместил внутрь вазы табличку с предупреждением, – заметила Глория. – И что? Разве Ордынцев обратил на это внимание? Люди живут в преддверии смерти. Они боятся ее… и заигрывают с ней. Словно бросают кости, искушая судьбу. Кому что выпадет?

– Вот я и говорю…

– Руслана знала про надпись на табличке и своими глазами видела труп любовника. Что еще нужно человеку, чтобы он остановился на краю пропасти?

Лавров развел руками.

– Значит, ты тоже считаешь, что вазу взяла Руслана?

– Скоро мы получим ответ…

* * *

– Поехали! – скомандовала Глория, усаживаясь в машину.

– К Муромову?

– К развалинам…

«Туарег» тронулся с места и через десять минут притормозил у отеля «Шато».

– Я так и думал, – пробормотал Роман, поворачивая к скверу. – Машина Ордынцева все еще на гостиничной парковке. Ее никто не забрал.

– Кому забирать-то? Вдова не приедет, если ты слышал… а ее доверенное лицо, вероятно, еще не прибыло.

– Ты права.

– Остановись тут… под деревом. Дальше пойдем пешком.

– Может, я один сбегаю?

– На разведку? – засмеялась Глория. – Это лишнее. Расстановка сил противника не в его пользу. На данном этапе.

«Откуда ты знаешь?» Этот вопрос стал назойливым, и Лавров предпочел промолчать.

Кирпичное строение с проваленной крышей было почти скрыто зарослями. До него оставалось десяток метров,

когда Роман сказал:

– Побудь здесь.

Серебристые листья каких-то южных кустарников шелестели от ветра. Ноги утопали в траве.

– Не хватало наступить на гадюку в этих «джунглях», – объяснил он свою просьбу. – Я за тебя отвечаю как-никак. Эфа, кажется, днем отдыхает, а ночью у нее – активный период. Но… чем черт не шутит? А вдруг змею разбудили?

Вдруг словно из-под земли донесся пронзительный женский вопль.

– Это в развалинах, – крикнула Глория. – Быстрее!

Лавров забыл о тропинке и кинулся к руинам, с треском продираясь сквозь частую молодую поросль. Второй вопль заставил его ускориться. Через пару минут он, тяжело дыша, ворвался в полуразрушенный подвал и оторопел. В том самом углу, где он в первый раз увидел мокрую, дрожащую от холода Руслану, опять сидела… она же – бледная, с перекошенным от ужаса лицом. Ее остановившийся взгляд был направлен на извивающийся жгут песочного цвета…

Лавров не сразу сообразил, что это и есть грозная и смертельно опасная эфа. Змея двигалась очень быстро и как-то боком, на ее головке выделялся более светлая, чем чешуя, крестообразная отметина.

На сей раз блондинка была не одна. Это ее, вероятно, и спасло от верной гибели. Молодой плечистый мужчина стоял к Лаврову спиной и пытался палкой отбросить змею подальше. Палка была коротковата, а эфа двигалась с быстротою молнии. Но беспорядочные и отчаянные действия врага в лице молодого человека отвлекли змею от Русланы.

Лавров физически ощутил флюиды паники и страха, которыми пропитался подвал. Мужчине было не до незнакомца, а Руслана видела, пожалуй, только эфу. Ее парализовал животный ужас перед ядовитой тварью.

Начальник охраны решил не вмешиваться в поединок между человеком и эфой. Палку он с собой не захватил, а без орудия он будет мешать мужчине, который не позволял змее приблизиться. Хватать же эфу голыми руками Роман не собирался. Его такой экзотике не учили.

Змея не сдавалась. Она не могла нанести удар, но и не отступала. Лавров поискал глазами, чем бы подсобить молодому человеку. Кругом валялись мелкие битые стекла, обломки кирпичей и сваленные в кучу куски бетона с торчащей ржавой арматурой. Ни большой плотной тряпки, ни длинной доски…

– А-а-ааааа! – завопила блондинка, судорожно прижимая руки к груди. – Ааа-ааа! А-аа!

Роман схватил кусок кирпича и метнул в эфу. Мимо. Сражающийся со змеей мужчина даже не обернулся. И правильно. Ему нельзя ни на секунду выпускать эфу из поля зрения.

Следующий камень задел змею по касательной. Она дернулась и метнулась в сторону. Еще один удар принудил ее спасаться бегством. Эфа метнулась и в мгновение ока исчезла под бетонной плитой.

– Бежим… – выдохнул мужчина, протягивая блондинке руку.