Научи меня жить. Книга 2

Лорен Кэт

– Вот сука! – зарычал я и ударил кулаками по столу, заставив пепельницу подпрыгнуть.

Я вскочил со своего места и направился в дом, слыша позади голос Михаила, но не обернулся. Забежав в подвал, где располагался мой спортзал, стянув футболку по пути и бросив ее на пол, я подбежал к груше и со всей силой, которая у меня была, стал молотить по ней. Каждая клетка моего тела была наполнена яростью. Я не мог остановиться. Удар, еще удар. Цепи, держащие грушу, звенели наравне с ударами, которые я наносил.

Ублюдок был за рулем этого автомобиля, не

мой отец. Именно его ошибка унесла жизнь женщины. Из-за него Аня осталась без матери. Мой отец не был виновен в этом. Эта мразь знала обо всем с самого начала и перевела стрелки на другого человека. Именно Новиков сказал Савину, чей автомобиль унес жизнь его любимой жены. А потом заказал моего отца, когда тот стал копать под него. Наверняка, спустя столько лет, он понял, что что-то было не так, и предъявил это ублюдку, но тот испугался и первым заказал моего отца. Был ли причастен Савин к этому? Сейчас я безусловно верил его словам, которые он мне сказал, когда я приходил к нему на встречу в отделение. Анин отец был тем человеком, который решал бы все буквой закона, а не криминалом. Но почему тогда на фото запечатлена его встреча с киллером, и зафиксирована передача денег? В любом случае мотивы Савина были ясны. Он хотел смерти моего отца, но он не был виновен. Реальный враг был все эти годы рядом с ним. Анин отец верил до последнего своему лучшему другу и не сдал его. Даже тогда, когда я открыл ему глаза. Ублюдок сделал все, чтобы спихнуть убийство моего отца на другого человека, и при этом остаться чистым. Но не выйдет. Я порежу психа на куски, пока он сам во всем не признается.

Обессилено упав на пол весь в поту, я медленно стал сжимать и разжимать пальцы рук. Они болели и почти не слушались. Как долго я выбивал жизнь из груши? Приведя свое дыхание в порядок, я потянулся за телефоном, чтобы проверить время. Пора выдвигаться в аэропорт. Я обещал встретить Никиту, и мы вместе отправимся к Сане в больницу.

Через час я уже стоял в холле, где ожидал своего друга. Наконец-то показавшись, он подошел ко мне, неся в руках дорожную сумку. Мы обменялись рукопожатием.

– Как он? – сразу же спросил Никита.

– Врачи бы сразу позвонили, если б ему стало хуже, – ответил я.

Мы сели в автомобиль, и Никита дернулся от неожиданности.

– Здравствуй, мой хороший, – поприветствовала Галина Анатольевна моего друга.

– Твою мать, – воскликнул он, оборачиваясь.

Женщина с силой ударила его по плечу.

– Не выражайся при мне, – строго предупредила она.

– Вы напугали меня, – начал оправдываться Никита. – А что вы тут делаете?

– Она посидит с ребенком, пока я отвезу ее мать вместе с нами в больницу, – ответил я за нее.

– Какой ребенок? Какая мать? Что ты несешь? – негодовал Никита.

– Тебе совсем память отшибло? – пробурчал я, выезжая с парковки.

– Ааа, – протянул он. – А что она там забыла? Я все еще не доверяю этой женщине.

– Ты драматизируешь.

– Я просто осторожен, а ты – нет. И это реально бесит. Из нас троих у меня одного есть мозги?

У

меня нет настроения спорить с тобой, – пробурчал я, тем самым давая понять, что закончил этот разговор.

Мы подъехали к ЖК, где жил Саня. Поднявшись на последний этаж, я взглянул на Галину Анатольевну. Ее глаза светились счастьем в ожидании того, что ей придется нянчиться с ребенком. Она всегда любила детей, но воспитать ей довелось только меня и брата. Иногда она возилась с Илюшей, когда они изредка приезжали с Никитой к нам домой. Я тоже любил мальчишку. Ведь он был моим крестником.

Открыв дверь квартиры, я осторожно вошел и позвал Веру. Возможно, Ксюша спала, поэтому я не стал снова звонить, чтобы не разбудить ребенка.

Девушка показалась в коридоре с малышкой на руках. Девочка прижимала к себе плюшевого динозавра. Того самого. Она грызла ему ухо и неотрывно смотрела на посетителей.

– Поедем в больницу? – сразу же спросил я.

– Ты сказал, что лучше мне не приезжать туда с ребенком, пока он в реанимации, – недоверчиво сказала она.

Я подошел к ним и сделал движение, чтобы представить ей людей, с которыми пришел:

– Это Галина Анатольевна, она посидит с Ксюшей, пока ты будешь с нами в больнице. А это Никита. Еще один наш друг. Мы поедем к Сане втроем, – пояснил я.

Вера сузила глаза, показывая, что сомневается в моих словах.

– Ты не доверяешь мне? Но ведь именно ты позвонила мне, когда Саня пропал. Он сам сказал тебе, что ты можешь на меня положиться.

– Я не оставлю ребенка с незнакомым человеком, – недоверчиво сказала она и, развернувшись, прошла вглубь квартиры.

Мы последовали за ней в гостиную. На полу были разбросаны игрушки, но Вера не спускала ее с рук, продолжая прижимать малышку к себе. Будто кто-то из нас мог наброситься на нее и отобрать дочь.

– Галина Анатольевна вырастила меня. Я знаю ее всю жизнь. Ты можешь доверять ей.

Женщина подошла к Вере и доброжелательно улыбнулась ей.

– А чьи это сладенькие пальчики? – стала ворковать она, и малышка улыбнулась ей в ответ.

Я напрягся, видя недовольное лицо девушки. Черт. Думал, что будет проще.

– Какая ты хорошенькая девочка, – произнесла Галина Анатольевна ласковым мелодичным голосом. – Пойдешь ко мне на ручки?

Малышка потянулась к женщине, но Вера продолжала удерживать ее.

– Я не оставлю дочь. Она без меня не уснёт.

– Глупости. У меня и не такие засыпали, – успокоила она девушку. – Видишь вон того лба? Знаешь, каким капризным ребенком он рос? И ничего. Справилась.

Я закатил глаза от этих детских воспоминаний.

– Она ничего не ест, кроме… – Вера сделала паузу, глядя на нас с Никитой. – Я все еще кормлю ее грудью. Если я уеду, она останется голодной.

Она сказала это тихо, но я ее услышал.

Черт. Я ничего не смыслил о детях, и вся эта младенческая хрень была для меня как проектирование самолета. Я взглянул на друга и увидел его в глазах понимание и сочувствие. Конечно же. Он был отцом.