Научи меня...
Шрифт:
Но, все вышло совсем иначе.
Мои чувства, зародившиеся к самой обычной, ничем не примечательной девчонке, одним махом перечеркнули закостенелые представления о своей дальнейшей судьбе.
Любовь одним ударом грубо поставила меня на колени. Заставляла прогнуться. Посмотреть на собственные поступки, привычки со стороны. Наперекор собственной воли вынудила укротить блудливую сущность и согласится на компромиссы.
Я полюбил. Удар на поражение…
Моя избранница оказалась не такой, которую я всегда видел
Ульяна. Это девушка притягивала меня. Наивная. Чистая. Непорочная…
Дьявол, ее запах… Он пробивал мой мозг. Редкий аромат. Опьянял сильнее самого крепкого виски, словно в него был добавлен редкий сорт дури…
Я был одержим. Она проникла в меня под кожу. Отравила своей улыбкой. Острым умом и смелостью.
Она не воспринимала меня всерьез. Даже не пыталась увидеть во мне своего спутника жизни. Проблемой и камнем преткновения являлась моя бурная жизнь. Разнузданность. Беспорядочные связи. Непостоянство в отношениях.
И как бы это не прискорбно звучало — целиком и полностью была права. Я не мог ей дать то, чего она хотела.
А был готов на все, да только при всем желании не смог бы ее убедить, что хочу измениться. Стать другим…
Прошлая жизнь, поступки играли против меня.
Мне не хватило времени. Не успел привязать к себе, доказать, что решился на перемены.
Этот чертов телефон, ссора, ее просьба…
Я отступил. Отпустил. Сделал, как она просила. Ушел с ножом под ребрами… истекая кровью.
Когда любишь, не смотришь на собственные желания. Они отходят на задний план. Ее желания — вот что было главным. Беспрекословным.
Алкоголь. Море алкоголя было выпито в день нашей с ней последней встречи.
Проснувшись на утро, я понял, что ничего не поменялось. И в то же время изменилось все.
Мир был прежним, да только изменился я сам…
Выключили лампочки. Сгорели предохранители. Без нее я медленно погружался во мрак.
Только она была способна меня из него вытянуть.
Надежда. Она не оставляла меня до последнего.
Ждал. Как параноик ждал ее звонка. Восстановил свой номер и кидался к новому мобильному, когда слышал его звук.
Она не звонила. Не позвонила даже спустя неделю…
Как псих, умалишенный кретин выпрашивал у друга его старенький Мерс, чтобы скрывшись за тонированными стеклами следить за ее передвижениями. Несколько недель я смотрел на нее издалека.
Как последний гребаный мазахист, скрипя зубами, впитывал в себя ее образ.
Видел ее с тем самым парнем. С немощным уродом, которого она выбрала себе в мужья.
Разве я мог помешать ее счастью, нарушить их чертову идиллию…
Не посмел. Продолжал держаться в стороне.
Если
Но, она выбрала не меня…
Я смотрел любимой в глаза, в то время как жених держал ее за руку, надевая на палец кольцо.
Кольцо, которое должен был надеть на нее я!
В ее глазах был испуг. Окатила холодом. Намертво.
Я прекрасно знал, что она не желала меня видеть. На этом празднике я был лишний.
Какого черта я все еще жду? Смотрю, как ее целует другой?
Я ей не нужен…
Мир вдребезги. В клочья. На щепки…
Расталкивая толпу пьяных и укуренных, направлялся к выходу.
Не помня себя, добрался до компании, в которой как прокаженный пахал все последние дни, чтобы забыться.
Не здороваясь с охраной, на бешеной скорости поднимался по ступеням на самый последний этаж. Туда, где мог скрыться от всех и утопить себя на дне бутылки … до беспамятства.
В кармане не унимался телефон, вибрируя с особой настойчивостью.
Решив от него избавится, взял в руки, собираясь оставить в ближайшей урне между этажами.
“Мать” — крупными буквами высвечивалось на дисплее телефона, заставляя, яростно, стиснуть пальцами аппарат.
Ее звонки были редкими, и, как это не печально, только по особому случаю.
— Да, — все же ответил на вызов, задыхаясь от быстрого подъема по лестнице.
— Артур, — прозвучал надменный голос родительницы, которая после развода с отцом, иногда просто забывала о моем существовании, и вспоминала, по особой необходимости. — Снова полируешь свой детородный орган? Когда уже возьмешься за ум?
— Говори что хочешь?! Или я отключусь, — резко, без приветствия кинул, обрывая ее тираду.
— Паршивец, так ты разговариваешь с той кто подарил тебе жизнь… — взвилась она, повышая тональность до ультразвука.
— Когда ты последний раз интересовалась тем, кому дала эту жизнь? Кончай ломать комедию и переходи к сути…, - резко остановился на последнем этаже перед своим кабинетом.
Открыв дверь собственным ключом, вошел внутрь, с единственной целью, чтобы взять бутылку элитного виски, стоящего в тумбочке стола.
— Не благодарный, весь в своего отца, — продолжала напрягать мои барабанные перепонки, мать. — Пора бы уже подумать о своем будущем. Звоню, как раз чтобы обсудить эту тему.
Была странно слышать, что мое будущее ее действительно волновало. Или … она просто могла поиметь свою выгоду.
Мою мать интересовали только лишь деньги. После ее развода с отцом я столкнулся с худшей стороной своей родительницы. Алчность и жадностью. Вот что оттолкнуло меня от нее, заставив уехать обратно на родину и жить с отцом. Красивая женщина с безупречными манерами превратилась в настоящую мегеру, без конца поливающей грязью своего бывшего мужа.