Научно-фантастические рассказы американских писателей
Шрифт:
Все эти отвратительные, гнетущие запахи грифельной доски, мела, мокрой губки, существующие в действительности или воображаемые, на мгновение воскресили давно забытые воспоминания. Рты детей были набиты леденцами, а из хищно раздувающихся ноздрей их сопящих носов текла отвратительная зеленовато-желтая жидкость. Боже мой, боже мой!
Дети увидели Джима. Новичок! Они молча разглядывали его, а, когда он захныкал громче и мистер Андерхил был вынужден насильно оторвать его от решетки и упирающегося, ставшего тяжелым, как куль с песком, потащить за собой, дети молча проводили их
— Вам не заполучить моего Джима, нет, ни за что!
Вдруг снова как нельзя некстати раздался голос незнакомого мальчугана, сидевшего на горке, так высоко, что в сумерках он был почти неразличим, — мальчугана, в котором Андерхилу снова почудилось что-то знакомое. Приветливо махнув рукой, мальчик крикнул:
— Хэлло, Чарли!..
Андерхил остановился, притих и маленький Джим.
— До скорого свидания, Чарли!..
Лицо мальчика внезапно напомнило Андерхилу Томаса Маршалла, его прежнего сослуживца. Он жил всего лишь в одном квартале от Андерхила, но не виделись они уже несколько лет.
— До скорого свидания, Чарли!
“До скорого свидания? До скорого? Что за чушь говорит этот мальчишка!”
— А я тебя знаю, Чарли! — снова крикнул мальчик. — Хэлло!
— Что?! — мистер Андерхил даже поперхнулся от неожиданности.
— До завтрашнего вечера, Чарли. Э-эй! — и мальчик ринулся вниз. Вот он уже на земле, у подножия горки, с лицом белым как мел, а через него, падая и кувыркаясь, стремглав летят другие.
Ошеломленный мистер Андерхил замер на месте. Но маленький Джим снова захныкал, и мистер Андерхил, таща за руку упирающегося сына, провожаемый немигающими взглядами лисьих морд, устремленными через решетку, поспешил домой, остро чувствуя в воздухе холодок осени.
На следующий день, пораньше закончив дела в конторе, мистер Андерхил с трехчасовым поездом вернулся домой. В три двадцать семь он был уже в Грин-Тауне и вполне мог позволить себе насладиться теплом последних коротких и неярких лучей осеннего солнца. “Странно, как в один прекрасный день вдруг наступает осень, — думал он. — Вчера еще было лето, а сегодня ты уже в этом не уверен. То ли изменилось что-то в воздухе, то ли иным стало благоухание полей? Или просто старость, засевшая в костях, в один прекрасный вечер проникает в кровь, а потом и в сердце, и ты чувствуешь ее холодящее дыхание. Вот и еще год, еще один год, ушедший безвозвратно. Не это ли?”
Он шел мимо детской площадки и думал о будущем. Кажется, ни в одно время года человек не строит столько планов, как осенью Должно быть, причиной этому — вид умирающей природы. Человек и сам начинает думать о смерти и невольно припоминает все, чего не успел еще сделать. Итак, решено. Джиму нужен репетитор. Его сын не должен попасть в одну из этих ужасных школ. Правда, это отразится на его скромных сбережениях, но зато ничто не омрачит детства Джима, Они с сестрой сами будут подбирать ему друзей. Задиры, драчуны, лишь только они посмеют коснуться Джима, будут немедленно изгнаны прочь… А чго касается детской площадки, то, разумеется, о ней не может
— Здравствуй, Чарльз.
Мистер Андерхил быстро поднял голову. У чугунных ворот детской площадки стояла его сестра Кэрол. Она назвала его Чарльз вместо обычного Чарли — и он сразу заметил это. Значит, вчерашняя размолвка не была еще забыта.
— Почему ты здесь, Кэрол?
Она виновато покраснела и бросила взгляд за решетку парка.
— Нет, не может быть!.. — воскликнул мистер Андерхил, и его встревоженный, ищущий взгляд остановился на ораве дерущихся, куда-то мчащихся, визжащих детей. — Ты хочешь сказать, что…
Сестра посмотрела на него с еле заметным любопытством и кивнула головой.
— Я думала, что если отведу его пораньше…
— …то, вернувшись в обычное время, я ничего не узнаю об этом? Ты это хотела сказать, да?
Да, она именно это хотела сказать.
— Боже мой, Кэрол, где же он?
— Я сама только что пришла посмотреть, как он себя здесь чувствует.
— Неужели ты бросила его здесь одного? На весь день!..
— Нет, всего на несколько минут, пока я делала покупки…
— Ты оставила его здесь? Боже милосердный! — Андерхил схватил ее за руку, — Идем! Надо немедленно же забрать его отсюда.
Они оба посмотрели туда, где за оградой, словно преследуемые кем-то, носились мальчишки, девчонки отчаянно царапались и хлестали друг друга по щекам, а от одной из кучек ссорящейся и дерущейся детворы вдруг отделилась маленькая фигурка и понеслась куда-то, сшибая всех на пути.
— Он там, среди них, я знаю! — воскликнул в отчаянии мистер Андерхил, и в то же мгновение они увидели Джима. С воплем и плачем он мчался через лужайку, преследуемый несколькими сорванцами. Вот он упал, поднялся, снова упал, не переставая издавать дикие вопли, а его преследователи хладнокровно обстреливали его из духовых ружей.
— Я заткну эти проклятые ружья им в глотки! — разъярился мистер Андерхил. — Сюда, Джим! Сюда.
Джим устремился к воротам, на голос отца, и тот подхватил его на лету, словно брошенный кем-то узел с мокрой и грязной одеждой. У мальчика текла кровь из носа, штанишки были изодраны в клочья, и весь он с головы до ног был измазан грязью.
— Вот тебе твоя площадка! — сказал мистер Андерхил сестре и, опустившись на колени, прижал к себе сына. — Вот твои милые невинные малютки из хороших семей. Да это же настоящие маленькие фашисты! Если я еще раз увижу своего сына здесь, скандала не миновать! Идем, Джим. А вы, маленькие ублюдки, марш отсюда! — прикрикнул он на детей.
— Мы ничего не сделали, — хором ответили дети.
— Боже мой, куда мы идем! — патетически воскликнул мистер Андерхил.
— Хэлло, Чарли! — вдруг снова услышал он знакомый голос. Опять этот мальчишка! Он отделился от группы детей и, улыбаясь, небрежно помахал мистеру Андерхилу рукой.
— Кто это? — спросила Кэрол.
— Откуда я, черт побери, знаю! — в сердцах воскликнул мистер Андерхил.
— До свидания, Чарли. До скорого свидания, — крикнул мальчик и исчез.
Подхватив сына на руки и взяв за локоть сестру, мистер Андерхил направился домой.