Научное наследие Женевской лингвистической школы
Шрифт:
Наряду с присущностным предикатом, Сеше выделял внешний, или реляционный, предикат. Под последним он имел в виду именное составное сказуемое с предикативным членом, выраженным именем существительным с предлогом [105] , например, Le chien est sous la table. В таких случаях, считал Сеше, «субъект и предикат сближаются в силу отношения, которое существует только в мысли говорящего субъекта и выражение которого остается имплицитным [Sechehaye 1944: 60]. В реляционном предикате, писал Сеше, «независимо от наличия или отсутствия связки, предикат выражает чистое отношение, а сама связка – просто предикативное отношение» [Ibid. : 78]. В отличие от присущностного предиката, реляционный предикат не согласуется с субъектом, их связь соответствует отношению между главным членом и реляционным дополнением. «Любое понятие, к какой бы категории оно ни принадлежало, может быть определено отношением к внешнему по отношению к нему понятию, которое обязательно будет понятием сущности» [Sechehaye 1926: 66 – 67].
Примерами реляционного дополнения могут служить предложное сочетание существительного с существительным: un homme sans courage ; предложное сочетание прилагательного
Транзитивность Сеше понимал в широком смысле: «Если мы определим транзитивность как неполноту главного понятия, перед нами сразу же откроются гораздо более широкие перспективы. Транзитивные глаголы не будут больше ограничиваться глаголами действия, направленными на объект в специальном смысле слова; appartenir а ‘принадлежать кому-н.’, который требует дополнения, обозначающего обладателя, aller а ‘идти, ехать куда-н.’, который влечет за собой указание места, также является транзитивными глаголами» [Сеше 2003б: 76]. Таким образом, Сеше не проводит дифференциации между переходными и непереходными глаголами в традиционном понимании. А. Сеше, подобно А. М. Пешковскому [Пешковский 1956: 269, 271], интерпретирует традиционное понятие переходности/непереходности не формально, а функционально, как наличие или отсутствие необходимой связи между глаголом и его дополнением. Более того, транзитивностью, согласно Сеше, могут обладать и другие части речи. «Существуют транзитивные прилагательные: если я говорю Cet habit est bon а jeter ‘Этот костюм годится на выброс’, я употребляю прилагательное bon в значении, которое оно получает только благодаря вводимому им зависимому слову» [Сеше 2003б: 76]. Под транзитивными прилагательными Сеше имеет в виду прилагательные типа semblable , voisin , utile , capable , образующие конструкцию сказуемого. Сам Сеше трехчленное сказуемое не выделяет и, подобно А. А. Шахматову [Шахматов 1927], рассматривает элементы, следующие за связкой, как словосочетание. Транзитивными по природе Сеше считает связку, предлоги, союзы. Таким образом, части речи Сеше рассматривает с точки зрения их потенциальной сочетаемости с другими частями речи.
Помимо реляционного дополнения Сеше выделял присущностное дополнение. Он писал, что любая идея: субстанции, процесса, качества – может более точно определяться посредством другой идеи. Итак, у Сеше, в отличие от традиционной точки зрения, определяться могут не только существительные, но и другие части речи. Детерминативом существительного служит прилагательное, между ними устанавливается тесная грамматическая связь – согласование. Присущностным дополнением глагола является наречие. Этот класс слов, считает Сеше, играет по отношению к глаголу ту же роль, что и прилагательное – по отношению к существительному. Так, например, общее понятие процесса courir подразделяется на ряд более мелких специальных понятий посредством таких детерминантов, как lentement , rapidement , vivement , habilement , gauchement и т. д. Прилагательное и наречие в свою очередь также определяются наречиями, которые, чаще всего, являясь идентичными по грамматической форме, логически отличаются от наречий, глаголов тем, что выражают только различия в степени: très , peu , assez , trop , extrêmement , médiocrement , nullement , extraordinairement .
Нетрудно заметить, что под категорию присущностных дополнений Сеше подводит не только атрибутивные отношения, но и обстоятельственные. Определение обстоятельственных отношений как детерминативных отнюдь не случайно. Оно вытекает из логического понятия подчинительной субординации. «Логическая концепция подчинения неизбежно приводит к отождествлению подчинения с детерминацией» [Bröndal 1943: 72].
Соотношение между логической и грамматической структурой предложения Сеше не представлялось параллельным. Хотя «Очерк логической структуры предложения» был задуман как исследование по логическому и грамматическому анализу фразы, Сеше не ограничивается чисто формальной стороной проблемы, а стремится показать и коммуникативный аспект предложения, сближаясь в этом отношении с Ш. Балли, уделявшим много внимания коммуникативному аспекту предложения. Сеше ставит вопрос: «...в самом ли деле субъект и предикат, главный и дополнительный член, выделяемые грамматическим анализом, всегда будут субъектом и предикатом, главным и дополнительным членом также и с точки зрения психологии?» [Sechehaye 1926: 119]. Он отвечает на этот вопрос негативно: «Языковое выражение предстает, с одной стороны, заключенным в свои традиционные формы, функционирование которых носит автоматический характер и которые в силу присущего им свойства в большей мере сохраняют логический характер; с другой стороны, оно выступает в своей природной свободе и энергии. Все окказиональные или освященные узусом случаи расхождения, которые можно наблюдать между грамматическими и логическими формами, объясняются этим конфликтом» [Ibid. : 216 – 217].
Части речи трактуются Сеше не как «имманентные» логико-грамматические категории, а функционально. Функциональный подход к частям речи развивал также А. Фрей: «...грамматические категории, отнюдь не являясь простым измышлением Аристотеля, действительно воспринимаются как таковые говорящим субъектом в силу тех отношений формы и функций, которые
Несогласованность между логическими и грамматическими категориями Сеше выявляет не только в процессе анализа простого предложения, но и в процессе изучения организации сложного предложения. Между компонентами сложного предложения он выделяет те же три фундаментальных вида отношений, что и между членами простого предложения.
В определении «сочинения» у Сеше заметны колебания. С одной стороны, это отношение внешнего порядка, не оставляющее места для логического отношения, а с другой стороны, сочинение определяется как относительное единство, основанное на отношении следования. Последнее предполагает логическую связь. Эти колебания, справедливо отмечает Ж. Антуан [Antoine 1959], объясняются тройственным подходом Сеше к структурной организации предложения. С одной стороны, как мы отмечали, Сеше выделяет логические отношения, а с другой, – грамматические формы этих отношений, уделяя в то же время место психологическим представлениям, являющимся необходимым «посредником» между логическими функциями и лингвистическим выражением. С логической точки зрения, сочинение у Сеше выступает как чисто формальный процесс, а если стать на лингвистическую точку зрения, то мы оказываемся перед проблемой логического отношения («относительное единство компонентов»).
Сеше анализирует три типа сочиненных предложений:
1. La nuit était noire, le vent souffl ait, il faisait un froid terrible.
2. Il pleut, je reste.
3. Ars longa, vita brevis.
В первом типе, – пишет Сеше, – «каждое предложение выражает характерную черту всей совокупности, и эти черты столь же прочно связаны в пределах этого более общего единства, как могут быть связаны глаза, нос и рот в понятии лица» [Сеше 2003б: 149 – 150]. Это отношение чистой координации, и оно соответствует первому виду фундаментальных отношений: А – А. В двух других случаях, продолжает Сеше, имеет место более тесная логическая связь. Второй тип сочиненного предложения Il pleut, je reste содержит факт и его следствие, третий – Ars longa, vita brevis представляет собой противопоставление двух фактов, из которого имплицитно следует более сложная мысль. Отношения между компонентами второго и третьего типа предложений соответствуют, по мнению Сеше, логическому отношению субъекта и предиката (S : P), так, например: Il pleut – субъект, je reste – предикат.
В своем понимании сочиненных предложений А. Сеше близок Ш. Балли. В работе «Общая лингвистика и вопросы французского языка» Балли писал: «Два предложения считаются сочиненными, если первое предложение служит темой второго [Балли 1955: 65]. Если мы заменим собственные термины Балли «тема» и «повод» соответственно на «субъект» и «предикат» в смысле Сеше, станет ясным, что сочиненные предложения у Балли соответствуют предикативно-сочиненным у Сеше.
Тип сочиненных предложений, соответствующих логическому отношению SP, говорит Сеше, входит в обширный класс грамматических конструкций с имплицитной логикой (в них ни логические, ни психологические отношения грамматически не выражены). Этот тип сочинения Сеше называет «предикативным сочинением». Предикативно-сочиненные предложения, выделенные Сеше, представляют собой разновидность сложносочиненных предложений, получивших название соположенных и лишь гораздо позже привлекших внимание исследователей. Заслуга А. Сеше, подчеркивает Ж. Антуан, в том, что «нарушив осторожное молчание поколений грамматистов, Сеше решительно заявляет: нет категории заданных, незыблемых логических отношений, называемых сочинением, которому в плане выражения соответствует некоторый набор средств, список которых изучается со времен античности в школе». По мнению Сеше, существует собственно сочинение, «если хотите, “чистое сочинение” и “нечистое сочинение”, в котором равновесие членов, под которым он понимает основание сочинения относительно ассоциированных членов, в той или иной мере нарушается в результате установления иерархии, разумеется, имплицитной предикативной природы. Такой вывод Сеше извлекает из своих исследований. Преимущество такого подхода в том, что он позволяет избавиться от заранее установленных логических рамок и открыть таким образом путь исследователям, стремящимся изучать конкретную языковую реальность» [Antoine 1959: 256].
Подчинение в общем виде определяется Сеше как логическая связь между главным и дополнительным членом и рассматривается прежде всего как логическое «вклинивание» одного предложения в другое, создающее логическое целое. Сеше обращает внимание на терминологическую нестрогость таких понятий, как «главное» и «придаточное» предложение.
Сеше высказал мысль о стертости границ между сочинением и подчинением [106] , которые представлялись ему не диаметрально противоположными, а соприкасающимися на своих периферийных участках.
Сочинение: Je désepérais de le voir – et il arriva.
Предикативность: Je désespérais de le voir – il arriva.
Подчинение: Je désespérais de le voir – quand il arriva.
Мысли А. Сеше о соотношении сочинения и подчинения представляют несомненный интерес для развития общей теории сложного предложения.
Учение Сеше о логико-грамматической структуре предложения представляет собой попытку определить взаимное отношение между грамматикой, логикой и психологией. Он считал, что эта проблема входит составной частью в круг теоретических вопросов языкознания. Логические категории у Сеше выступают не как логическая сущность мышления, а выводятся из отношений между синтаксическими структурами и служат для выражения связей понятий. Сеше подчиняет логику языка воле говорящего. Сам акт логической предикации не задан объективно, а является производным от акта коммуникации. Таким образом, логические категории представляют собой скорее некоторое актуальное отношение членов предложения, а не движение самой мысли. Логические понятия не находят в языке раз и навсегда данного словесного выражения, более того, одно и то же понятие может быть выражено разными классами слов.