Наука путешествовать. Как найти приключения
Шрифт:
Если бы я был президентом, я бы отправил в командировку в Швецию всех наших генералов, чтобы военное племя посмотрело бы своими глазами, как зажиточно живут люди в стране, не воевавшей двести лет. Где дети наследуют имущество родителей, а родители — своих родителей, и так 6 поколений! Как имущество накапливается в семьях, делая бедность невозможной.
Человек, путешествовавший по Центральной Африке, никогда не обидит чернокожего гостя России (особенно если этого путешественника даже не пробовали в Африке съесть). В путешествиях стираются предрассудки, и не только расовые. По-другому начинаешь смотреть на китайцев, если в их китайских кварталах вкусно питался по всему миру и дешево ночевал. Начинаешь понимать, что китайцы в Москве — это неплохо, они работящие и не криминальные, всегда готовы и накормить, и вылечить. Более того, чернокожие тоже по-своему милы, особенно на своем месте — в клубе с микрофоном поющие регги или блюз. Если
Если бы я был президентом, я провел бы еще одну приватизацию земли, каждому по куску земли, кому-то много гектаров тайги, кому-то немного квадратных метров в городе, но всем за одинаковую цену. Тогда бы каждый житель мог бы сдать свою землю китайцам в аренду, а сам бы перебрался в Москву. Москва и Питер слились бы в один мегаполис на 150 миллионов, где счастливо и жило бы все население России, сдав свою земельку в аренду китайцам. Все равно ведь пропадает! Они договоры чтут и платят всегда вовремя. А на эти деньги каждый смог бы безбедно существовать всю жизнь.
Путешествовать полезно еще и потому, что, воспоминания о путешествиях, в отличие от другой собственности, у вас никто никогда не отберет. Это ваше, и только ваше навсегда. Вечная валюта воспоминаний — лучшее, что можно накопить к старости, и тогда одинокой старости вам бояться не надо. Всегда рядом будет какая-нибудь любопытная журналисточка — а вот вы помните? А тогда-то что было? А как там было на самом деле?
Всю жизнь я посвятил тому, чтобы перестать жить в прошлом.
Как ни банально, но если представить жизнь как поток событий в виде реки, то люди плывут по ней каждый в своей личной маленькой лодке или вплавь (бомжи). Они сидят так, чтоб удобнее было грести, смотрят назад в прошлое и не видят ближайшего будущего, просто не могут его видеть, сидя к нему затылком. Не говоря уж об отдаленном будущем. Люди пытаются грести быстрее, торопясь пройти свой жизненный путь со всей возможной скоростью. Они не видят камней и водоворотов, в пороги попадают внезапно, выживают в них случайно, чем потом очень гордятся. Они сталкиваются с камнями и другими лодками, не умея видеть их впереди. Многие связывают лодки попарно, образуя катамаран. Этот тип судна более устойчив в порогах, но и вероятность столкновения возрастает. Люди стремятся к счастью и, за неимением оного в настоящем, пристально вглядываются в исчезающий за горизонтом пейзаж детства и юности, практически убеждая себя в существовании загадочного состояния счастья там, давно. Они считают счастьем тщательно очищенное подсознанием от негативных эмоций прошлое. Подсознание само чистит воспоминания, что твой Геракл Авгиевы конюшни.
Я всю жизнь учился. Мне удалось пересесть в своей лодке наоборот и перестать грести. Я сумел превратить весло в руль и, спокойно расслабившись, медленно отдаться течению, наблюдая перед собой пейзажи ближайшего будущего. Я иногда оглядываюсь назад, но все реже. Шея после этого болит. Я не тороплюсь побыстрее проплыть всю реку своей жизни. К счастью, я перестал стремиться давно, лет в 20. Я послал счастье и на… и в… после чего расслабился. Я стал жить в других категориях, категориях силы. Вот это я уже могу, а вот этому еще надо учиться, мавасаки не идеален, надо тренировать. Рубка на восемь сторон идет не так быстро, как хотелось бы, еще путаюсь в движении позиции 6–7. Погода не всегда такая как надо. Бандиты смеют нападать среди бела дня. Этими интересами я прожил 20 лет, до сорока. Потом понял, что перехожу в следующую категорию — мудрость. Все накопленные умения и силы при мне, но пользоваться ими необходимости нет. Урла, местная и чужестранная, как-то вдруг вообще попадаться перестала, погода сама как бы такая как надо, денег лишних нет никогда, но на любую задуманную поездку находятся сами собой (и не только на поездку, а на все, что нужно). Порой еще хочется (рецидив предыдущей стадии) чего-то нового достичь, взойти, нырнуть, залезть, но цели уже другие — не спортивные, а познавательные. Интересно, какая категория следующая? Мне из моей нынешней позиции этого еще не видно…
Итак, чтобы стать счастливым, надо отказаться от этого.
Тут вмешалась жена и совершенно справедливо заметила, что большинство людей смотрят не взад и вперед, а вбок, не открывая при этом глаз. Они живут сегодняшним днем, являясь «чистыми пассажирами». Те же, кто смотрит вбок с открытыми глазами, порой описывают реку и берега, помогая сориентироваться остальным, миссия немаловажная.
Или, как сказал мой Лунный Брат Мао Цзэдун: «Чтобы научиться плавать, надо плавать».
Я не религиозен в обычном понимании, говоря христианским языком — не воцерковлен. Когда-то
Но есть и еще один аспект. Христианство культурологически, исторически и мистически идеально вписано в пейзаж Среднерусской возвышенности. И другую религию в России трудно себе представить. Ни пагода, ни мечеть не будут смотреться рядом со стайкой берез на выданье так, как древняя белая церковка. С точки зрения внутреннего дизайнера, это гениальное сочетание.
Ислам мне всегда был очень интересен. Несмотря на это, сам для себя я бы ислам принять не мог. Это великое учение, но не мое.
В прикладном смысле путешествовать по исламским странам гораздо приятнее, комфортнее и безопаснее, чем по католическим странам Латинской Америки. Конечно, нужно соблюдать ограничения: никаких шорт и распущенных волос. Но, я думаю, мои знакомые путешественницы, каждую из которых грабили в Южной Америке не по одному разу, не посчитали бы эти ограничения тяжелым бременем. Ислам, безусловно, воинственная, мужская религия. В ней есть много притягательного для народов, нуждающихся в твердом порядке. В исламских странах нет воровства; если вы забыли кошелек в туалете, вас найдут (громко выкрикивая имя и фамилию) и вернут. Конечно, есть исключения: карманники на рынках. Но в гораздо меньших масштабах, чем в неисламских странах. К сожалению, отдельные районы Египта и Марокко, где иностранные туристы постоянно контактируют с местными жителями, в смысле воровства и мошенничества уже догоняют нашу страну. Но им еще, как говорится, скакать и скакать. Очень притягательно выглядит (со стороны) исламский бизнес, где неприличным считается обманывать своих партнеров и слово заменяет печать на договоре. Где считается безнравственным получать не равную с партнером, а большую прибыль.
Еврейское вероисповедание для меня — темный лес, полный парадоксов. Я пытался понять хоть что-нибудь и не смог. Наверное, надо все же евреем родиться. К тому же забор бессмысленных (на первый взгляд) догм и запретов меня лично вгоняет в глухую тоску.
Буддизм стал наиболее близок моему мироощущению, когда я побывал в Непале и Таиланде. Вы помните последний Тайский военный переворот? Все эти солдаты, бережно вытирающие сопли детям, ползающим по их танкам. В Таиланде 2000 лет буддизм — государственная религия, чему тут удивляться! И, честно, девушки, выросшие на Камасутре, мне милее прочих. Хотя бы потому, что они не грешат, занимаясь любовью. К тому же — вдумайтесь! — за пять тысяч лет своего существования ни один буддист не убил не только ни одного человека, но даже ни одно животное! Печальный пример с сектой «Аум Синрикё», прикрывавшейся внешней буддистской атрибутикой, не является доказательством противного. Хотя бы потому, что других примеров нет. Буддисты никогда не враждовали друг с другом, несмотря на то, что различные школы и течения есть и там. Наоборот, три течения буддизма всегда сотрудничали. В буддизме чувствуется гармония.
Христос почитается буддистами как один из Будд. Магомет также считается ими одним из Будд. Никаких противоречий.
А в христианстве есть Бог и дьявол. Эти двое тянут одеяло из человеческих душ каждый на себя. Один соблазняет мирскими благами, другой любовью и свободой воли. Я решительно не хочу участвовать в этих играх. Пусть делают что хотят, но без меня! Это позиция.
В буддизме дьявола вообще нет. Некому слабого человека соблазнять мирскими благами и толкать при этом на грязные преступления. Некому, вот никто никого никуда и не толкает. Чем мне, собственно, и нравится буддизм. При этом я не агитирую, не призываю всех и немедленно начать простираться по Красной площади, боже упаси. Там ведь булыжник. Просто делюсь своими мыслями. Показываю свои осколки бутылочных стекол, фольги и бусинок, зарытых под тополем во дворе. Делюсь накопленными сокровищами. Вы со мной не согласны? Замечательно!