Наваждение, или Мой чужой мужчина

Черно Адалин

Заметив это, Вадим останавливается и непонимающе смотри на меня. Я не могу объяснить свою реакцию, не могу понять, почему не хочу, чтобы он меня касался и что-то говорить, но от одной мысли, что он снова ко мне притронется, становится физически больно.

— Ты не можешь уехать сейчас, Женя, — спокойно, но прерывисто дыша, говорит Вадим. — И вообще… у нас будет ребенок.

— У меня будет ребенок, Вадим, — едва дыша, выдаю я. — Ты не имеешь к нему никакого отношения.

* * *

Я остаюсь в доме. Звоню маме и говорю, что пока не могу вернуться, потому что не закончила проект, вру, что заказчик захотел внесения правок и мне приходится

задержаться. Вадим четко изложил суть проблемы и указал причину, по которой я не могу уехать. Оказывается, все уже знают, что в доме Вадим не один и даже установили личность. Нетрудно догадаться, что это не совпадение и мы с Вадимом любовники, хотя на самом деле все совершенно иначе.

За прошедшую неделю он не трогает меня и обращается исключительно по необходимости. Утром я просыпаюсь, быстро выжимаю сок и поднимаюсь на крышу, чтобы поработать. Получается, если честно, плохо, потому что вдохновения нет. Вместо него я нервничаю и размышляю о том, что будет дальше. Сможет ли Вадим оставить меня в покое, если я захочу растить ребенка одного? Нет, я не буду избавлять малыш отца, но и видеться с ним хотя бы в период беременности не хочу.

Вряд ли Вадим резко воспылает ко мне чувствами, а у меня совершенно нет желания быть той, кто живет с мужчиной только потому, что ждет ребенка.

— Женя, — из раздумий меня вырывает голос Вадима. — Я приготовил ужин, идем, ты с обеда ничего не ела.

Эти приглашения уже традиция. Почти ежедневно Вадим зовет меня ужинать, а я отказываюсь. Ссылаюсь на то, что не хочу, что поем потом, что не люблю приготовленное блюдо, но сегодня соглашаюсь. Киваю, потому что по решительно настроенному виду мужчины понимаю, что если не пойду сразу, то придется идти после долгих уговоров.

Мы спускаемся на первый этаж, Вадим отодвигает стул, помогает мне сесть, разливает по стаканам мой любимый персиковый сок и садится напротив. Мы смотрим друг на друга несколько долгих минут, и я не выдерживаю первой. Отвожу глаза и беру стакан с соком. Делаю несколько глотков, чтобы прочистить горло.

— Я не знал, что ты любишь.

— Пойдет, — поспешно отвечаю я, чтобы не нагнетать обстановку.

Я обвожу стол взглядом и понимаю, что здесь все настолько красиво, что не хватает разве что свеч. Я не хочу задумываться о том, что нашло на Вадима и почему он обставил все так, будто пригласил меня на свидание, а не банально позаботился о питании женщины, ждущей ребенка.

— Как идет проект? — спрашивает Вадим, когда я доедаю ужасно вкусный и сочный кусочек мяса.

Я едва не поперхиваюсь от его вопроса, но все же прочищаю горло и отвечаю, что все идет хорошо, но медленно.

— Видимо, гормоны дают о себе знать, — сквозь улыбку говорю я и замолкаю. Не хочу разделять с ним особенности протекания беременности, а потому отрезаю кусок мяса и поспешно отправляю его в рот, тем самым избавляя себя от необходимости разговаривать.

— Женя, — Вадим так и не притронулся к еде на своей тарелке, что немного напрягает, но я стараюсь не обращать на это внимания. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, — заканчивает он предложение, которое заставляет меня раскрыть рот от удивления.

Глава 35

Вадим

Я долго решаю, что делать. То ли послать все на хрен и забить, то ли идти к Жене и признаваться… в чем? Я не до конца понимаю, что чувствую к ней. То, что соскучился, скрывать бесполезно, как и стояк, мгновенно появляющийся, едва стоит ее обнять или поцеловать. А еще я понимаю, что не могу держать себя в руках в ее присутствии. А это хреново. Она отказывается от моей помощи, собирается воспитывать ребенка

одна, но у меня другие планы.

С первой женой у нас была любовь. Долгая, светлая, я бы даже сказал ранняя. Я любил Жанну, боготворил ее, а потом как-то не сложилось. Сашка рос, а наши отношения не менялись, мы стали чаще ссориться, я начал изменять, да и она, я знал, тоже. Наши отношения пошли под откос и мы развелись.

Сашка остался с ней, потому что ему нужна была мать, а я строил бизнес. С сыном, конечно, виделся. Забирал его на выходные, на каникулы, мы весело проводили время и мне этого хватало. Наверное, именно поэтому, прежде чем сделать предложение Жене, я несколько дней думаю. Взвешиваю все за и против и принимаю единственное верное решение — предложить ей замужество.

Я до последнего размышляю над сложившейся ситуцацией и думаю о чувствах. Первый брак по любви у меня уже был. И он закончился разводом. Я не думал, что когда-либо женюсь во второй раз, но Женя… я не знаю, что у нее в голове, что она предпримет, если мы не будем вместе. В том, что она не подпустит меня к себе во время беременности, я не сомневаюсь. Как и в том, что не пройдет и нескольких лет, как она выйдет замуж.

И кем тогда буду я в их с ребенком жизни? Несостоявшимся отцом? Тем, кто даже не попытался построить отношения и трусливо сбежал, потому что первый раз не получилось? Я не могу этого позволить. Я хочу видеть, как растет мой сын или дочь у нее в животе, хочу слышать его или ее толчки сквозь Женину тонкую белую кожу, хочу знать, что с ним или с ней все в порядке и держать Женю за руку, когда она будет рожать.

Я, черт возьми, хочу попробовать.

И не потому, что я эгоист и не могу отдать понравившуюся женщину другому. Не потому, что эта женщина носит моего ребенка, а потому, что Женя волнует меня. И она кажется идеальной. Той, кто был нужен мне все это время.

Несмотря на внешнее спокойствие я заметно волнуюсь. Женя сидит с ошарашенным лицом и не отвечает мне. Переводит взгляд с кольца на меня и обратно.

— Ты серьезно? — наконец, спрашивает она. — Думаешь это так просто? Купить кольцо, сделать предложение, получить согласие и поставить роспись. А дальше что? — с заметным раздражением говорит она. — Ты исчезнешь, едва поймешь, будто что-то идет не так? Решишь, что пока сбежать, потому что твой бизнес вдруг в опасности? Отправишь меня с ребенком во Францию, а сам будешь решать дела? Как ты себе представляешь это, Вадим? Я уже сказала, что хочу тихой, спокойной жизни. У нашего малыша будет все: мама, бабушка, игрушки, хороший детский сад и школа, но не вот это вот все, — она обводит рукой обстановку и, наконец, кладет руки впереди себя, а после едва заметно мотает головой.

Я же продолжаю держать в руке коробочку с кольцом и думать о том, что она права. Да, права, потому что я делаю предложение и не уверен. Не могу дать гарантий, что все будет спокойно, не могу сказать “Женя, я люблю тебя и буду любить вечно”. Все, что я могу дать из гарантий, то, что мой ребенок ни в чем не будет нуждаться, но вряд ли самодостаточной и уверенной в себе женщине нужно именно это.

Я захлопываю коробочку и оставляю ее на столе, складываю руки впереди себя и говорю:

— Ты права, Женя. В том, что я не считаюсь с чужим мнением, что стараюсь обезопасить женщину, которая носит моего ребенка и в будущем, если это будет нужно, поступлю так же. Права и в том, что тихой и спокойной жизни у нас не будет, но ты носишь моего ребенка. Я хочу участвовать в его воспитании, видеть результаты твоих обследований, поддерживать тебя на УЗИ. Я не хочу, чтобы моего ребенка с самого детства воспитывал другой мужик.