Наваждение
Шрифт:
Дункан подавил пробудившийся ужас. Пускай меняют декорации, это его не остановит!
Он осторожно, на миллиметр, приотворил другую дверь и, затаив дыхание, замер, прислушиваясь к разговору между Рэндом и Диверсом.
– Сознание - это функция разума, - говорил Рэнд, и в его голосе звучала злость.
– Неужели ты не чувствуешь своей ответственности?
– Ну и что? У нас хватает других дел. Ты тянешь время.
– Черт возьми, он и так скоро пойдет в Распылитель.
Дункан проскользнул за дверь. Говорящие были скрыты от него стеной
– Это случилось, потому что он потерял личную бирку.
– Рэнд говорил монотонно, словно повторяя старый довод.
– И что же ты предлагаешь?
– язвительно спросил Диверс.
– Не волнуйся, твои деньги будут целы... Потеряв бирку, он испытал потрясение: внезапно он стал никем. Невозможно!.. И он немедленно обратился к подсознанию. Не ухмыляйся, черт побери! Да, у него есть подсознание. Иначе откуда взялись эти воспоминания? Неужели ты не видишь?! То, что видел Диверс, не имело никакого отношения к словам Рэнда. Его глаза расширились, лицо побелело. Рука дрогнула, и чашка с кофе упала на пол.
Неожиданно напрягшаяся спина Рэнда была единственным признаком тот, что он также почувствовал неладное.
– Я моложе и сильнее вас обоих. Кроме того, мне нечего терять, -предупредил Дункан.
– Не делайте глупостей.
– Не подходи!
– выкрикнул Диверс, закрыв лицо руками и съежившись в кресле.
– Где охранник?
– Он без сознания. Не волнуйтесь, я его не убил.
– О Боже, - простонал Диверс, и его глаза сверкнули в сторону Рэнда.
– Все ты и твоя проклятая психология.
Рэнд медленно повернулся. Он был бледен, но казался спокойным.
Дункан вышел из-за коробок и, наконец, рассмотрел помещение. Его внимание привлекло содержимое открытого шкафа - теплая одежда, ботинки и пара странных костюмов, наподобие водолазных. Он повернулся и увидел, что Диверс целится в него из пистолета.
Рэнд тоже заметил оружие и рявкнул:
– Убери!
Рука Диверса дрогнула.
– Что он собирается делать?
Дункан сжал кулаки.
– Вы не имеете права стрелять в меня. Я не сделал ничего плохого. Я невиновен.
– Он прав, - сказал Рэнд.
– Положи пистолет.
Диверс поколебался и швырнул оружие к ногам Дункана.
– Валяй. Бери. Ты же здесь главный.
– Мне не нужен пистолет. Я хочу уйти.
– Идти некуда, - странным голосом произнес Рэнд.
– Я хочу домой.
– Это...
– Заткнись. Пусть идет, - процедил Диверс сквозь стиснутые зубы.
– Неужели ты не можешь понять, что он страдает?
– Иди, - с усмешкой повторил Диверс.
– Не слушай его. Он еще безумней тебя.
Дункан на негнущихся ногах подошел к двери. Уже у порога его окликнул Рэнд.
– Когда будете выходить, закрывайте все двери. На обратном пути тоже.
– Я не вернусь.
Рэнд тяжело опустился на край стула и склонил голову.
– Вернетесь. Заблуждение дало трещину, когда вы признали, что бирка была зеленой.
Дункан замер, по спине пробежал холодок. Чего они добиваются? Очередной трюк, чтобы задержать его?..
Он целеустремленно шел вперед, и эхо шагов гулко разносилось по стальному коридору. Вдоль стен стояли какие-то аппараты, но они не привлекали его внимания.
В лицо ударил свет, рука автоматически закрыла последнюю дверь. Он, вероятно, не туда попал, вероятно, где-то не там повернул. Потому что вдруг...
Пусть его вытаскивают из дома, пусть бросают в тюрьму и изощренно издеваются. И даже пусть поменяют полицейский участок стальной пещерой. Но нельзя же заменить один мир другим!
В ослепительно белом небе сверкало чужое солнце. Над каменистой почвой колыхался раскаленный воздух.
Вдали что-то двигалось, какие-то точки на мрачном горизонте, и Дункан с яростно колотящимся сердцем пошел в ту сторону. Он молился, чтоб это оказалась Земля, какая-нибудь неисследованная пустыня, но в глубине души уже знал, что это место не имеет ничего общего с его родиной.
Тело планеты было прорезано лощиной, и на дне ее работал гигантский механический комплекс. Экскаваторы зачерпывали породу и грузили в вагонетки. Вагонетки бежали по рельсам и скрывались за скалами.
Дункан резко остановился. Точки оказались не людьми. Это были насекомые большие, похожие на муравьев существа, запросто ворочающие полутонные куски руды. Они трудились быстро и молча. Рабочие в лощине, операторы вагончиков, отдельные фигуры, копошащиеся у какого-то купола вдалеке, - все были муравьями.
Дункан шагнул вперед и упал, споткнувшись о камень. Над ним склонилось насекомое.
– Ты упал, - бесстрастно произнесло оно.
– Я помогу тебе встать и проведу осмотр повреждений.
Две сильные трехпалые руки поставили его на ноги. В центре груди муравья находилась круглая зеленая пластинка с буквами АВТ. Выпученные горящие глаза медленно оглядели Дункана.
– У тебя нет бирки.
Дункан попятился.
– Ты насекомое, - прошептал он.
– Ты ничего не знаешь.
– Он сорвался на крик.
– Ты глупое насекомое и ничем не знаешь! Глупая безмозглая тварь!
– Он продолжал пятиться, снова споткнулся и упал. Муравей шагнул к нему, и он выкрикнул: - Не подходи!
– У тебя нет бирки, - повторил муравей.
– Надо уведомить человека.
– Я человек, - воскликнул Дункан.
– Ты ничто. Почему ты здесь?
Неожиданно между ними появился второй муравей, с буквами НН. Его рука поднялась и указала на грудь Дункана.
– Он потерявшийся. Оставь его, не смотри. Для нас его нет, он только для человека.
Дункан, пошатываясь, отошел за скалу. Муравьи проводили его взглядом и бесстрастно вернулись к работе.
Тут, наконец, до него дошел весь ужас происходящего. Чужое небо, чужое солнце, чужой воздух. Он существует, и планета существует, и эти два факта означают, что он дышит не кислородом.