Наваждение
Шрифт:
— Да, уж там обхохочешься… ты не мог бы сам поговорить с Уилсоном Гудом?
— Если это не противоречит процедуре.
— В таком психологически чувствительном случае, как дело Антуана? — удивился он. — Здесь железно требуется вмешательство психотерапевта. К тому же шеф тебя любит, так что он одобрит.
— Когда вы об этом говорили?
— Когда он в последний раз меня вызывал. Похоже, прочитал доклад, который ты опубликовал в прошлом году, и согласился с тобой, что по большей части профилирование —
— Твой шеф читает журналы по психологии?
— У него степень по психологии. Он даже предложил взять тебя на оклад, но я объяснил, что управление не выдержит экономической конкуренции.
Майло поведал мне, сколько у них платят.
— Благодарю вас, сэр, — усмехнулся я.
— Всегда забочусь о твоих интересах. Передай привет тренеру Гуду. Может, он тебе что подскажет.
— Я в школе играл в бейсбол.
— В каком качестве?
— Сидел на скамейке запасных, — признался я. — Участвовал только тогда, когда во мне возникала нужда.
Дом Уилсона Гуда был одним из пяти одноэтажных строений в тупике над голливудской концертной площадкой, там, где самые дешевые места. То, что архитекторы называют архитектурой середины века, как будто пятидесятые были декадой прокаженных.
Достаточно близко к амфитеатру, чтобы слышать музыку в теплую летнюю ночь. Остальной вид — деревья, кусты и небо с недостатком озона.
Дом Гуда оказался в штукатурке персикового цвета везде, где не было панелей из красного дерева. За широкими проволочными воротами с электрическим запором на гравийной площадке стояли серый «эксплорер» и зеленый «фольсваген-пассат».
Я нажал на кнопку звонка и услышал, как в доме прозвучало несколько мелодичных нот. Пересмешник прыгал с полевого хвоща на жимолость, на некотором расстоянии вороны обсуждали политические вопросы. И, как всегда, — гул машин; шоссе — настоящая филармония Лос-Анджелеса.
Прежде чем отправиться в путь, я нашел в Сети фотографию Уилсона Гуда. Пирушка после завоевания титула. Симпатичный мужчина с толстой шеей и грустными глазами, которые, казалось, противоречили праздничному настроению.
Может быть, этот чувствительный тип и не станет возражать, если я побеспокою его во время болезни.
Я позвонил еще раз и уже подумывал о третьей попытке, когда увидел, как к дому подходит женщина, ведя на поводке нечто маленькое и коричневое. Зверек тянул тонкий поводок и прыгал. Женщина торопилась, чтобы успеть за ним.
Я подумал, что это чихуахуа, и ошибся — это оказалась самая малюсенькая такса, какую мне только доводилось видеть. Она нападала, опустив голову, и походила на озабоченную сардельку.
Женщина, темноволосая и веснушчатая, была в зеленом топе в цвет «пассата», черных брюки в обтяжку и черных туфлях. Лет за тридцать,
Песик натянул поводок до предела и немедленно испытал похотливое влечение к моей левой туфле.
Женщина сказала:
— Прекрати, Инди, — но без особой уверенности, стараясь удержать собачонку.
— Инди — как в «Больших гонках»?
— Его мотор никогда не выключается. — Она подхватила таксу на руки, стараясь удержать извивающееся тельце. Когда Инди наконец успокоился, женщина взглянула на дом Уилсона Гуда. Глаза зеленые. Цвет мягкий, но взгляд жесткий, оценивающий. — Я чем-нибудь могу вам помочь? — спросила она.
Я достал свой значок консультанта при полицейском управлении Лос-Анджелеса. Срок его годности давно истек, да и вообще пустяк, но мало кто удосуживался проверить. Веснушчатая женщина стояла слишком далеко, чтобы рассмотреть детали, хотя Инди явно старался подобраться поближе.
— Я ищу мистера Гуда.
— Я Андреа, его жена. — Она сказала это так, будто не была уверена. — Что вам нужно от Уилла?
— Пятнадцать лет назад у него был друг, которого звали Антуан Беверли…
— Разумеется, Антуан. — Инди, недовольный заточением, начат издавать грозные звуки. Андреа Гуд сдалась и опустила его на землю. — Уилл и Антуан были друзьями со школьных дней, и мужу никогда не приходилось переживать такого несчастья, как то, что произошло с Антуаном. Но он не знает ничего, что могло бы помочь полиции.
— Вы в этом уверены?
— Конечно, уверена. Неужели полиции наконец удалось что-то выяснить?
— Дело вновь открыто. Не могли бы вы попросить вашего мужа уделить мне несколько минут?
— Полиция посылает психологов по поводу старых дел?
— Только по поводу особых дел. Если бы я…
— Я уверена, что Уилл был бы рад помочь, — сказала она, — но время сейчас неподходящее. У него тяжелый грипп, а впереди пара серьезных игр. Оставьте мне номер вашего телефона.
— Детектив, который занимается этим делом, уже звонил…
— В самом деле? Я проверю автоответчик. Уилл совсем не обращает на него внимания. Лихорадка, совсем на него не похоже, но в школе сейчас настоящая эпидемия.
Наше внимание привлекли кашляющие звуки снизу. Инди стоял на задних лапках, махал передними в воздухе, глаза его были выпучены — Андреа Гуд машинально натянула поводок, и песик оказался полуповешен.
— Ох нет! — сказала женщина и отпустила поводок. Едва не задохнувшийся Инди шлепнулся на землю, хватая пастью воздух. Она опустилась на колени: — Прости меня, малыш.
Инди в последний раз протестующе тявкнул и лизнул ее в нос.
Безусловная вера и любовь; может быть, когда-нибудь Ватикан начнет канонизировать собак?