Навеки-навсегда (Навсегда в твоих объятиях) (Другой перевод)
Шрифт:
Тирон налил вина и поднес ей чашу. Так будет слаще. Зина дрожащими пальцами взяла чашу и сделала глоток, а потом Тирон осушил ее, и их уста опять сомкнулись.
Потом он кивком показал на узкую темную лестницу:
— Я поднимусь и зажгу свечи.
Зинаида с опасением смотрела на ступеньки.
— А что там?
— Моя спальня, — ответил Тирон и, заметив, что девушка дрожит, сказал: — Наверху уютнее, чем здесь. — Он жестом показал на холостяцкую обстановку: — Ты и сама все видишь.
— Конечно, — невнятно подтвердила она.
Близится момент, когда она окажется в опасности. Пора уносить ноги. Но Зинаида
Тот же прекрасно ощущал любую перемену в настроении любимой женщины и недоумевал, почему она так быстро остыла. Значит, Зина еще не решилась. Даже поцелуи не избавили девушку от страха. Нужно дать ей время все хорошенько обдумать.
Понимая, что его страсть может остаться неудовлетворенной, Тирон тем не менее направился к лестнице, бросив через плечо:
— Я вернусь через минуту.
Глава 16
Со второго этажа доносился скрип половиц, а Зина боролась с желанием оборвать игру, затеянную ею самой. Врожденная порядочность не позволяла привести дьявольский план в исполнение и напоминала о тяжких последствиях и ударах, которые предстоит вынести в будущем.
Достоинство! Независимость! Скромность! Угрызения совести! Утраченная девичья честь! Все, что так высоко ценили родители, Зина ставила под сомнение собственным поведением. Более мягкая и послушная девушка трепетала бы от ужаса перед тем, что задумала непокорная княжна, но та решилась на столь дерзкий поступок по единственной причине: избежать ненавистного брака со старым князем и иметь возможность выйти замуж за любимого человека. Однако путь, избранный Зенковой, не имел ничего общего с нормами общепринятой морали в русском обществе. А кроме того, во имя корыстных целей она заманила в ловушку влюбленного мужчину, и когда слухи о подлой измене дойдут до Владимира, предложившего ей руку и сердце, он тоже обречен на страдания.
«Куда подевалась моя выдержка? Почему я не сумела с достоинством пережить трудности, встречающиеся на пути почти всех женщин?» — мучилась Зина собственным бесстыдством.
Когда-то Наташа вышла замуж за пожилого человека, а потом встретила настоящую любовь. Разве подобное не могло произойти и с ней? Неужели во всем виновато упрямство, заставившее молодую боярыню пренебречь законами общества из эгоистичных побуждений? Имеет ли она право причинять боль другим?
При мысли о том, что Тирон может пострадать, Зинаида судорожно вздрогнула. Нельзя не считаться с этим. Сама не зная почему, княжна ощутила укор совести. Он ведь человек! И с тонкой душой! Как можно ранить полковника столь безжалостно!
Что делать? Как избежать появления князя Алексея?
Просто сбежать!
Чувство вины пронзило Зинаиду, как приступ боли, и она нетвердым шагом направилась к входной двери. Сердце сжалось. Девушка внезапно остановилась: если она уйдет — свадьбы с Владимиром не миновать. Один внутренний голос требовал: «Убирайся восвояси!» Другой подсказывал не отступаться, иначе вся жизнь будет испорчена.
Охваченная паникой, княжна так и не могла на что-нибудь решиться.
Услышав шаги по лестнице, Зина подавила в себе рыдание, схватила плащ и кинулась к двери. Она уже взялась за ручку, но та неожиданно оторвалась. Оставалось встретиться с Тироном лицом к лицу…
— Зинаида… — Княжна повернулась при звуке этого голоса и подняла полные слез глаза.
Тирон стоял на лестнице и наблюдал за девушкой, чувствовавшей в данный момент его боль как собственную. Она скорбела и по себе, и по нему, лихорадочно искала выход, но не находила. Необходимо бежать!
— Не уходи, — хрипло произнес он. — Не оставляй меня.
Княжна собралась возразить, но голос подвел ее. Она молча открывала рот, судорожно хватала воздух и не могла произнести ни слова.
— Останься со мной… Пожалуйста…
От мольбы, прозвучавшей из уст столь сильного мужчины, сжалось сердце. Плащ упал, и девушка сделала несколько шагов навстречу полковнику.
— Мы должны поторопиться… Мне необходимо уехать…
Мгновенно Тирон оказался рядом с Зиной, обнял ее и взял на руки. В несколько прыжков он преодолел лестницу и внес девушку в спальню, где стояла огромная деревянная кровать. Тонкие занавески прикрывали окна, в комнате царил уют.
Страстный поцелуй пронзил девушку, как молния. Все чувства заново вспыхнули, а вместе с ними — и тело. Теперь этот огонь не погасить. Страсть выпущена на волю из них обоих.
Полковник рвал завязки на лифе и стягивал одежду с ее тела. Пока Зинаида сидела на кровати, Райкрофт избавился от своей одежды. Дивясь собственному бесстыдству, девушка смотрела на раздевающегося мужчину. Широкие мускулистые плечи, тонкая талия, плоский живот — все это она помнила. Но, увидев, как полковник хочет ее, невольно зарделась.
Почувствовав, что княжна наблюдает за ним, Тирон приблизился и прошептал:
— Не надо стесняться, девочка. Можешь смотреть на меня и даже дотронуться, если хочешь.
Зинаида непонимающе смотрела на мужчину, который абсолютно не стеснялся своей наготы.
Видя смущение девушки, Тирон пожал плечами:
— Мне нечего стыдиться того, что я мужчина и хочу тебя…
Его взгляд не отрывался от великолепного тела.
Райкрофт взял Зинаиду за руку и прижал к себе так, что ее грудь коснулась торса. Когда он принялся ласкать соски, девушка затаила дыхание. Проведя по соблазнительному женскому телу одним движением руки, Райкрофт поцеловал княжну, и та едва не задохнулась.
Зина с трудом переводила дыхание, а Тирон уже поднимал ее с пола, все теснее прижимая к себе. Чувствуя мощное желание мужчины, княжна удивлялась, что поклонник в один миг не разрушил хрупкий барьер, разделявший их, и продолжал ласкать всем телом.
Тепло объятий воспламенило чувства, возбуждение росло, и все естество Зинаиды дрожало от каждого прикосновения. Потом Тирон поставил ее на ноги и принялся целовать белоснежную пышную грудь. Не зная, куда деть руки, она начала гладить торс, соски, потом обняла за шею и прижалась к полковнику, еще не понимая, что врожденный женский инстинкт требует удовлетворения. Огонь страсти сжигал княжну.