Навеки твой. Прощай
Шрифт:
Пока он барахтался в своих мыслях, вода остыла. Таир включил чайник заново и прямо в чашку насыпал заварки.
– Они остановились в одном коттеджном поселке. Мальчик чувствует себя хорошо. Думаю, сейчас не стоит рисковать и забирать его. Он может испугаться.
– Его зовут Артем.
– Что?
– Моего сына зовут Артем. У него есть имя.
Конечно. Таиру это было известно, поэтому он не сразу понял, к чему её замечание. И только потом дошло, что он действительно избегал называть сына Леры по имени. Черт его знает,
Чайник щелкнул. Таир отвернулся, чтобы налить кипяток.
– Послушай, я не хочу быть невежливой, но разве тебе не пора домой? – спросила Лея, усаживаясь за стол и поджимая под себя ноги.
– Да нет. Я не тороплюсь. Тебя беспокоит то, что я рядом? – спросил, ставя перед ней чашку.
Лера вздрогнула. Чуть приподняла подбородок, не мигая глядя ему в глаза:
– Меня беспокоит только мой сын, – и отвернулась.
Что ж… И это справедливо тоже. Он ничего другого не ждал. Только испугался за неё неожиданно сильно. И за мальчика этого, совершенно чужого мальчика. Стыдно стало, что он не подумал, чем его появление может обернуться для них.
Сел напротив. Стол совсем небольшой. Чем-то напоминающий стол в их квартирке над гаражом, за которым они часто засиживались за уроками. И ощущения совсем те же. Безмятежность и покой, несмотря ни на что. Так правильно, но от того еще более странно.
Не в силах усидеть на месте, Уваров встал. И ее настороженный взгляд снова метнулся к нему.
– С ним все будет хорошо. Обещаю.
Она, может быть, только поэтому его не гнала… Чтобы кто-то сказал ей это. Не осознавая того, что делает, Таир ласково пригладил ее волосы. Лея болезненно скривилась, а он, похолодев, уже внимательнее прошелся пальцами.
– Прекрати!
– Что это?
– Ничего! Убери руки…
Мотнул головой. Одной рукой надавил ей на плечо, чтобы она не дергалась, а другой продолжил свое исследование.
– Это он?
– Я же сказала! – Лея все же умудрилась оттолкнуть его ладонь. Да он и не противился, опасаясь добавить ей боли. – Не надо было тебе приходить на этот чертов бал. Все было хорошо, пока ты не пришел. А теперь? Господи… - она с усилием провела ладонями по лицу.
– Я даже не знаю, что теперь…
Чувствуя, как в нем закипает что-то черное, страшное… закипает и рвется наружу, Таир отвернулся к холодильнику. Открыл дверь, дернув за ручку так, что та чуть было не осталась в его руаках. В пустой морозилке не было ничего, кроме одного единственного окорочка. Оставшегося, наверное, еще от предыдущих хозяев. Таир достал его, обмотал полотенцем и настойчиво ей протянул.
– Приложи. Станет немного легче.
Чертовы руки дрожали. Как тогда, в детстве. Когда на него иной раз находило, оттого что она так близко. И от непонятных чувств начинало жечь где-то в области сердца, отчего каждый вдох давался с трудом. Будто бы через силу. Вот и теперь… Со свистом.
– Спасибо.
Царственный
– Когда он успел?
Лея повела плечом.
– Неважно. Тогда я тоже сглупила. Весь вечер - одна большая ошибка. Чем я вообще думала?
– Что значит - сглупила?
– Позволила Дмитриевне вмешаться. Если бы не это – Тёма был бы здесь.
Таир опешил. Вспомнились слова отца. О том, что она – жертва.
– Ты шутишь?
– Нет. Его нельзя было провоцировать.
– Ты сама говоришь, что Дмитриевна тебя защитила. Это она-то провоцировала?
– Она – нет. А ты? – ее длинные ресницы затрепетали, веки поднялись. И Лера вновь уставилась на него тем самым уставшим неживым взглядом.
Самым тошным было осознавать тот факт, что в чем-то она была права.
– Да откуда же мне было знать, что он появится? Я с тобой хотел поговорить. Только это было важно.
– Ага. Ты хотел предложить помощь. Потому что тебе это выгодно, - так и не сумев скрыть горечь, прошептала Лера.
Так странно… Лера тысячу раз представляла, как он, осознав свою ошибку, вернется. Она вновь и вновь прокручивала в голове, как это будет, что ему скажет, но никогда… никогда не думала, что это будет так… буднично. А потом она и вовсе запретила себе думать. И мечтать. Потому что её мечты никогда не сбывались.
Телефон зазвонил, когда повисшая между ними тишина стала едва выносимой. Лера покосилась на экран. Дрожащей рукой взяла трубку.
– Ты спятила?! Какой в тебя бес вселился? Я только что добрался до цивилизации, и что я первым делом узнаю? Что моя единственная дочь выставила себя на посмешище! Ты видела, сколько просмотров на том гребаном ролике?! Значит так, ты сегодня же запишешь опровержение. Я поговорю с Пашей…
– Нет.
– Что ты сказала? Здесь такой балаган, что я ни черта не слышу!
– Я ничего не буду записывать, папа. А если ты так переживаешь о карьере своего Паши, свяжись с ним и заставь вернуть мне сына, которого он сегодня выкрал. Не то я дам ход сам знаешь чему. Не вынуждайте меня идти на крайние меры, потому как, видит бог, я пойду на все.
11.
За окном, куда она пялилась, чтобы не смотреть на Таира, было темным-темно. Окна в доме напротив давно погасли, и казалось, будто откуда-то сверху кто-то пролил чернила. Только если посмотреть вниз – картинка менялась. Земля была сплошь покрыта белым. И это белое проступало даже сквозь вязкую черноту. Тьма и свет слились. Все как в жизни.