Навеки твоя
Шрифт:
Он целовал ее губы и тем временем развязывал шнурки на ее талии; потом снял с нее подштанники и сандалии, швырнув все это на покрывало.
Когда Кинрат опустился перед ней на колени, Франсин почувствовала, что ее сердце колотится, как набатный колокол — гулко и тревожно. Он целовал ее бедра, нежно гладил ноги, а потом, обхватив ладонями ее ягодицы, подтянул к краю кровати.
— Лежи спокойно, Фрэнси, — прошептал он, положив ее ноги себе на плечи. — Я хочу немного поласкать тебя, любимая. Только и всего. Ты сказала, что мои пальцы стали шершавыми и мозолистыми из-за того, что
Кинрат осторожно раздвинул нежные складки и коснулся языком ее сокровенной жемчужины. Трепет изысканных, пленительных и грешных ощущений пробежал по всему телу женщины, и снова его слова прозвучали как магическое заклинание. Она и не предполагала, что ею овладеет такое сильное пульсирующее желание получать все больше и больше.
Франсин начала всхлипывать, уступая, подчиняясь ему, и он застонал. Это был низкий гортанный звук, ободряющий, поощряющий и обнадеживающий. Казалось, что он хотел успокоить ее, утешить, заверить в том, что в таких необычных ласках нет ничего предосудительного, что он просто объясняет ей без слов, как сильно хочет ее.
Кинрат ласкал нежные места ее тела, одаривал трепетной заботой. Тело женщины отвечало на его шокирующе интимные прикосновения. Судороги экстаза пробегали по всему ее естеству, когда она, наклонив голову, смотрела, как он лижет ее самый потайной бугорок. Она издала низкий звук вздоха женского повиновения и покорности и замерла. Ноги Франсин были широко раздвинуты, глаза закрыты, но сама она была абсолютно открыта перед ним и оттого беззащитна и уязвима.
Поднявшись на ноги, Лахлан посмотрел на неподвижно лежавшую на кровати Франсин. В этой позе она выглядела совершенно расслабленной. И такой родной и любимой, что у него защемило сердце.
Плотское желание пульсировало во всех клеточках тела горца. Под килтом его мужская плоть поднималась, требуя облегчения, а мощный инстинкт грозил затуманить его рациональный мозг.
Однако Лахлан понимал, что их уже, наверное, ищут придворные, ведь Франсин должна была сопровождать гостей в центральный холл. В это самое время ее уже ждут. Он не хотел торопиться и наспех проникать в ее соблазнительное тело. Он подождет. Хотя, возможно, и пожалеет о том, что не овладел ею сейчас.
Кинрат надел на Франсин подштанники, натянув их до самой талии и завязав шнурки.
— Вставай, любимая, — прошептал он, — нам нужно идти.
Услышав его слова, женщина словно пришла в себя, медленно оторвала спину от матраса и приподнялась, потом снова откинулась назад, опершись на локти. Она молча смотрела на Лахлана широко раскрытыми глазами, так как не могла произнести ни слова. Ему не нужно было спрашивать, достигла ли она кульминации. Ответ на этот вопрос был в ее пылающем лице.
В самом начале их путешествия Лахлан сказал, что заставит ее забыть обо всех мужчинах, с которыми она спала до него. И он собирался исполнить свое обещание. Все оставшиеся дни он будет привязывать к себе Франсин, используя знания и мастерство, которые приобрел за долгие годы странствий по земле и морю.
Он сел на кровать рядом с Франсин и обнял ее.
— Это намного лучше, чем банальная
Она наклонила голову, не сказав ни слова. Яркая краска смущения залила сначала ее шею, а потом и щеки. Казалось, происшедшее между ними так смутило и озадачило ее, что она лишилась дара речи. Судя по всему, эта женщина никогда не занималась оральными ласками. Неужели ее прежние любовники были настолько неопытными и неумелыми? Подумав об этом, граф улыбнулся.
Он поцеловал ее в висок.
— После сегодняшнего праздника у нас будет время продолжить взаимные удовольствия. Но сейчас нам нужно спускаться вниз и развлекать принцессу и придворных.
Благородные господа и дамы входили в центральный холл Понтефракта через ворота волшебного замка. Каждый из них был одет в костюм героя римской мифологии. Франсин, однако, вскоре поняла, что придворные совершенно не отличали героев греческих мифов от героев римской мифологии. Но никто не жаловался, всем было весело. Казалось, что, надев театральные костюмы, люди стали чувствовать себя свободными и бесшабашными, решили презреть светские условности и от души повеселиться.
Верховный бог Юпитер — в миру известный как сэр Жильбер де Лейси — сопровождал принцессу Маргарет, одетую в великолепный костюм Юноны, супруги Юпитера и его царицы. Испанский посол дон Хавьер де Айала, игравший роль Посейдона, держал в руках трезубец. А французский посол Жан-Батист, граф де Шателу, исполнявший роль Вулкана, нес на плече огромный молот.
Леди Диана появилась в костюме Венеры. Она держала под руку Марса, который был ее любовником. В этом грозном боге придворные сразу узнали Колина Мак-Рата. Его блестящие медно-рыжие волосы отражали свет свечей, делая его абсолютно узнаваемым, несмотря на костюм.
Более пяти сотен древних богов и богинь, разбившись по парам, неспешно шествовали по огромному залу. Возглавлял эту торжественную процессию Аполлон, который держал за руку Прозерпину. За ним шел Геркулес, на плечах которого красовалась львиная шкура. Он сопровождал Цереру. За ними шли Елена и ее злополучный любовник Парис. Потом Артемида и Прометей, следом — Бахус и Пенелопа.
Кинрат, однако, отказался надевать маскарадный костюм и явился в своей национальной одежде. На поясе у него висели длинный меч и кинжал.
— Я никуда не хожу без оружия, — сказал он Франсин, встретив ее удивленный взгляд, когда они спускались по широкой замковой лестнице.
Все зрители расселись по местам и посмотрели волшебный танец, который исполнили шестнадцать придворных дам, одетых в костюмы нимф Элизиума [15] . После банкета состоялся грандиозный бал.
Франсин и Диана стояли возле танцевальной площадки.
— Я влюбилась, — сказала леди Пемброк, наклонившись к подруге. — И на этот раз навсегда, — призналась она, мечтательно вздохнув.
15
Элизиум — в греческой мифологии «Поле блаженных», рай.