Навигатор. Покрова Ахерона
Шрифт:
«Значит, остается только привычная навигация».
Она покосилась на лениво ожидающего ее решения Сабо.
– С навигационными картами умеешь работать?
Креонидянин удивленно изогнул бровь, процедил презрительно:
– В отличии от некоторых, у меня шестьсот тридцать часов полетов навигатором военного линкора. Хотя, о чем это я? Тебе же это ни о чем не говорит…
– Понтоваться потом будешь… Курс при сложной навигации прокладывал?
Креонидянин усмехнулся:
– Естественно… Странно, что ты до сих пор не умеешь. Неужели Паук с Крыжем совсем тебя до полетов
Ульяна подавила в себе желание придушить Сабо, вцепиться в его нагловатую физиономию и выцарапать прозрачные ледяные глаза.
– Ты заткнешься или нет? – Медленно, с трудом заставила себя выдохнуть.
Ульяна в нерешительности кусала губы, упрямо смотрела на монитор Артема с пульсирующим курсивом напросив ее имени.
«Если допустить Сабо до управления Флиппером, он узнает о его способностях, о секретном фарватере, о способах прохождения через темную материю. Он сольет эту информацию Граццу и Креониде… Если вести «Фокус» стандартными лоциями, то Сабо все равно увидит гравитационную стяжку: Артем с Крыжем подгрузили карту ко всем мониторам. Как незаметно ее отключить?»
Она сжимала и разжимала кулаки. Но так и не могла принять решение.
«А если его высадить? Я сама справлюсь?»
Сабо зевнул:
– Ты так долго размышляешь, как будто у тебе есть чем, – отметил саркастически, медленно провел кончиком языка по губам. – Смотри, для облегчения задачи, поясню. Расклад такой. Каждые три часа я должен отправлять сигнал Граццу, – он продемонстрировал загруженную на креонике программу, которая светилась красной шкалой и подкрадывалась к отмеченной алым отметке. – Если ты меня блокируешь, высаживаешь и я не отправляю код подтверждения, то Грацц это интерпретирует, как твой побег или неподчинение его приказу. Твою банду тут же пускают в расход. – Он с издевкой усмехнулся: – Живые они ему без надобности. Надеюсь, ты это понимаешь. Если ты возвращаешься на Коклурн без меня, он сообщает кое-кому на той стороне о проникновении нарушителя, и тебя берут там. Тепленькую.
– Господи, какие сложности… А этот «кое-кто» не может принести энергон Граццу?
Сабо сплюнул себе под ноги, с удовольствием наблюдая, как Ульяна гадостливо поморщилась, а плевок медленно растворился на самоочищающейся поверхности.
– Ты все-таки дура… Неужели ты еще не поняла, что такое энергон? Никто не будет мараться об эту вещицу.
Ульяна сглотнула, отвела взгляд.
Сабо удовлетворенно хмыкнул.
– То-то и оно…
– Зачем же Кромлеху был нужен энергон?
– Кромлех – фанатик, в голову которого вбили, что обладатель энергона получит безраздельную власть над сектором.
Ульяна насторожилась:
– То есть ты знаешь секрет энергона?
И тут же одернула себя – Сабо нельзя верить, ни в чем нельзя. Он просто провоцирует ее.
Креонидянин сунул руки в карманы брюк, шагнул к ней. Подошел вплотную, так близко, что она могла разглядеть мелкую капиллярную сетку на его шее и прозрачные, будто щупальца медузы, волокна радужки. Склонившись к ней, он прошептал в висок:
– Ты хочешь спросить, знаю ли я об имплементации?
– Я
Сабо криво усмехался и молчал. Ульяна отсчитывала про себя мгновения.
В глазах креонидянина горела ирония, скользил взглядом по ее лицу, плечам, прощупывая, касаясь им осязаемо и душно. Девушка повела плечом и отстранилась.
– Ты же видела их? Коклурниан? – спросил, наконец. Ульяна неохотно кивнула. – Зачем тогда спрашиваешь?
– Господи, я уж надеялась, ты что-то знаешь, – девушка разочарованно отвернулась. – А корчить физиономию всезнайки любой идиот может. Хотя… Что, собственно, я от тебя ожидала…
Она пыталась справиться с раздражением. Безуспешно. Оно захлестывало, застилало глаза.
Сабо, кажется, наслаждался этим, как изысканным блюдом. Не вытаскивая рук из карманов и покачиваясь с носка на пятку, склонил голову к плечу и наблюдал:
– Не знаю, чем вызвал твое недовольство. Ты спросила, что я знаю о расе-наследнице. Я ответил.
– Вот именно, я спросила: ЧТО ты знаешь о расе-наследнице, – Ульяна порывисто запахнула спортивную кофту, разорванную на груди, спряталась от скользкого взгляда креонидянина.
Тот долго молчал. Изучал ее презрительно и пристально.
– Я знаю, что нет никакой расы-наследницы… Коклурн, будь он ей, как говорят хроники, давно бы нас в порошок стер… Ты это хотела услышать?
– Зачем тогда энергон Граццу? – она с опаской покосилась на Сабо.
Тот лениво почесал над бровью, присел на подлокотник кресла Авдеева, ногу поставил на рычаг управления пневматикой навигаторского кресла Ульяны, окончательно заблокировав землянку у демоэкрана.
– Я расскажу тебе кое-что. Из жалости. Потому что ты даже вопросы задаешь не те… Есть фрагмент случайно услышанного мною разговора Кромлеха и одного из членов Антанты…
– Антанты?
– Это союз четырех кланов, решившихся на госпереворот… Слушай и не перебивай, повторять не стану. Почти сто пятьдесят лет назад, после операции Иштиль, когда, собственно, и появилось Выжженное поле, были закрыты и частично переписаны архивы Единой галактики. Скрывалась информация о конфликте между рептилоидами и расой-прародительницей…
– Атавитами, – подсказала Ульяна.
Сабо кивнул:
– Именно. Атавиты давно утратили свою физическую оболочку. По сути, их эволюция – это эволюция света. Сейчас они – чистая энергия, эхоплазма.
Это вполне совпадало с описанием Химала-Чи и собственными наблюдениями Ульяны. Девушка кивнула.
– А зачем им теперь оболочка? – Перед глазами всплывало то существо, что преследовало ее у Дальней транзакции Тамту. И другое, что неторопливо выбиралось из рваного облака.
– Для сохранения формы. Свет, лишившийся формы, истончается и исчезает. Атавитам грозит провал в подпространство. Безвременье. Они немного против, считая, что мы им задолжали, они все-таки считаются нашими создателями. Операция Иштиль дала нам небольшое преимущество во времени, позволив разбираться с атавитами кланам Коклурна…