Навигаторы. Смотрительница

Усова Яна

– Шевеление в кают-компании и в саду, – докладывал искин каждые пятнадцать минут.

– Температура в отсеках гостей и в медотсеке? – спрашивала я.

– У гостей минус девятнадцать и четыре, в медотсеке минус десять. Гости надели всю одежду, какую привезли с собой. Пытаются делать зарядку.

Прошла, казалось, вечность, прежде чем Асум объявил:

– Активности нет.

Я подошла к заиндевевшей панели управления, надеясь, что она выдержала такую температуру, и нажала кнопку запуска обогрева станции. Первых замороженных противников мы встретили недалеко от трюма. Они лежали рядом со вскрытой панелью доступа в трюм. Ещё пара часов, и, возможно, они бы попали к нам. Следующих замороженных

мы встретили в кают-компании. Эти идиоты пытались развести огонь. Огонь на космической станции! Вдруг один из них пошевелился. Ижрек кинулся к нему и быстро связал.

– Расовая предрасположенность к переносу холодных температур, – предположил Рэн.

Мы шли дальше по коридорам и искали выживших. Нашлись ещё двое. Один из них даже попытался встать. На его беду, нашли мы его в моём погибшем саду. Я бросилась к бандиту, одетому в лёгкий скафандр, который, возможно, спас ему жизнь. Ненадолго. Я повалила чужака на пол, уселась сверху и начала бить его головой о пол, с которого постепенно сходила изморозь.

– Ты хоть знаешь, идиот, как трудно поддерживать жизнь в оранжерее на космической станции? – пыхтела я, а шлем моего противника бился о пол. Бам-бам-бам. – Ты знаешь, что летрона жинулская практически не цветёт в искусственно созданных условиях, а у меня она зацвела, как раз перед самым вашим визитом? – Бам-бам-бам. – Ты знаешь, как долго я выхаживала заболевшую челистку? – Бам-бам-бам…

Кто-то подхватил меня подмышки и стянул с пленника. Я порывалась и дальше трясти врага, но меня держали. Тогда я уткнулась шлемом в чьё-то плечо и заплакала. Сегодня я впервые убила живых, думающих, переживающих, чувствующих существ. Да, я это сделала не выстрелом в упор и не в рукопашной. Я хладнокровно умертвила разумных существ, просто включив заморозку на маяке.

Как выяснилось позднее, Дваш и гости не пострадали. Дваш, хоть и простыл, но был жив. Мне предстояла нелёгкая беседа с ним. Спутники госпожи Шипсы обморозили конечности и сейчас восстанавливались в амниотических капсулах. А вот Шипса почти замёрзла. Её жизненные показатели были практически на нуле. Но, как оказалось, это стало скорее плюсом, чем минусом. Когда мы открыли отсек Шипсы, цветнийка, казалось, спала. Щёки и длинные тёмно-зелёные ресницы заиндевели. Она, словно в кокон, закуталась в одеяла. Рэн провёл по ней сканером.

– Пульс есть, очень слабый, – он подхватил этот свёрток и ринулся к себе в медицинский отсек.

Через несколько минут Асум попросил зайти в отсек медицинской службы меня и Киниру. Мы переглянулись и ринулись к Рэну. С нами неслись и остальные члены команды.

Ввалившись в отсек, мы застали сидящего на корточках Арэниэля рассматривающего колье, лежащее на полу.

– Как ты снял это? – удивлённо спросила я. По словам захваченного языка, Шипса не могла сама расстегнуть украшение.

– Оно само… – видя наши ошарашенные лица, Рэн пояснил: – Я освободил цветнийку от одеял, начал снимать одежду, чтобы поместить её в амниотическую капсулу, а украшение сползло с шеи.

Я тоже присела и протянула руку, чтобы взять колье, но Рэн перехватил её:

– Не стоит!

– Вардис прав, Линн, не надо брать это симпатичное украшение в руки, никто не знает, какие ещё сюрпризы оно принесёт, – согласился с Рэном Ижрек.

– У меня в трюме есть экранированный контейнер… может, колье положить туда? – задумчиво спросило Нарино.

Так мы и поступили: бот принес контейнер, сложил украшение в него, и Нарино защёлкнуло затворы. Дваша и охрану Шипсы Рэн тоже упаковал в медицинские капсулы.

Несколько дней команда маяка приводила в порядок разгромленные помещения. Что-то было безвозвратно испорчено, что-то удалось спасти. Как ни странно, нападавшие не тронули столовую. Оплавленный бластером стул – не в счёт. Столовая

посуда пострадала, но это мелочи. Совсем уничтоженными оказались сад, кают-компания и кухня.

Я плакала, когда боты таскали остатки растений и складывали в мешки перемороженный грунт. Использовать его повторно было можно, но многие растения очень тяжело приживались в искусственных условиях, поэтому рисковать я не хотела. Решила, что заменю грунт на новый. А вот системы полива, опрыскивания, подкормки нисколько не пострадали, хоть и пережили заморозку. Покупала я это оборудование на Элее, а сады элефинов всегда были на недостижимом уровне. Ещё бы… с такой-то техникой! После разморозки всё, абсолютно всё, состоящее из текстильных волокон, пришлось сушить. В тот вечер, после отражения нападения на маяк, мы взяли спальники из неприкосновенных запасов катера – они были герметично упакованы в вакуумные пакеты и не покрылись влагой при разморозке – завернулись в них и вповалку уснули в медицинском отсеке. Он остался единственным тёплым местом на маяке. Предварительно мы притащили горячее жаркое из ожившего пищевого синтезатора и подогрели в лабораторном шейкере, который имелся в медицинском отсеке, элейское вино.

«Мы собрались тут, на маяке, как-то взаимодействовали, и сегодня мы достигли успеха, защищая свой дом, потому что мы работали вместе!» – думала я, рассматривая покачивающийся надо мной потолок и слушая попискивание амниотических капсул.

Глава 6

Рэн

– Не надо веритат, – тихо сказала цветнийка. – Я всё расскажу.

Ровно через десять минут после того, как госпожа Шипса выбралась из амниотической капсулы, Одалинн потребовала привести её в столовую.

Лилоуса сидела на стуле и теребила подол своего платья.

– Я… – хрипло начала она, не поднимая головы, – я не хотела всего этого. Но… моя сестра, – Лилоуса сглотнула, – находится на Ладисе. Она попала туда из-за своей импульсивности, наивности и жажды приключений. – Она горько вздохнула. – Хотела путешествовать, заявляла, что Цветния для неё тесна. Не знаю, как они узнали о моей профессии, но они потребовали, чтобы я устанавливала следящее оборудование у своих нанимателей. А чтобы я не отказалась – вывели сестру на мороз. Для нас, жителей Цветнии, холод губителен. Даже от непродолжительного воздействия все жизненные процессы замедляются, мы впадаем в кому, из которой можем не выйти. Каждый месяц мне присылают видеоотчёт о её состоянии. Обо всех своих клиентах я должна докладывать шарису Эддияру – верховному правителю Ладиса. Местные его зовут шаманом. Они уверены, что он может повелевать снежными бурями.

– Зачем ему я? – сухо спросила её Линн.

Шипса подняла глаза, полные слёз, и покачала головой:

– Не знаю. Узнав, кому я буду устанавливать систему защиты, Эддияр потребовал, чтобы я явилась к нему лично. Там он надел на меня эту дрянь, в виде колье. В нём много чего спрятано, начиная от передатчика с сигналом, который вы, виги, несмотря на развитые технологии, не смогли определить, заканчивая камерой видеонаблюдения и удавкой. – Она потерла шею. – Скорее всего…

Её прервал голос искина:

– Внимание, получен сигнал о помощи, внимание, получен сигнал о помощи…

– Кто просит о помощи? – настороженно спросила Линн.

– Навигатор и его семья, – ответил Асум.

– Ты уверен? – недоверчиво уточнила она.

– Искин спасательной шлюпки отправил хоть и древний, но действующий код подтверждения.

– Рэн, Кинира, Ижрек, со мной к пятому шлюзу, – дала команду Линн и проворчала негромко: – Нам даже некуда пока гостей поселить. Весь маяк сырой.

Я сорвался с места, надо было захватить с собой тревожный чемоданчик и гравиносилки.