Навклер Виал 5: Рассеченный мир
Шрифт:
Офицеры по мере сил старались организовать пиратов. Китор не вмешивался и направился к Виалу.
– Пойдем? Я желаю увидеть руины.
– Так темень уже. С утра и отправимся.
Китор указал на тропинку.
– Путь не близкий, я гляжу. Так начнем же его сейчас, заночуем на тропе. Ведь нам ничто не угрожает в безжизненном месте?
– Ничто, кроме трещин и осыпей.
– Ночь безоблачная, дорога читаема. Перекусим позже, я захватил с собой снеди.
Он помахал котомкой, в которой было не так
Запасов должно хватить, решил Китор, к тому же ночной переход пройдет легче. В прохладном воздухе они не так сильно устанут.
– Пусть так, – смирился Виал. – Но ты будешь разочарован. Там нет ничего интересного.
– Лучше своими глазами увидеть, чем слышать рассказы. Веди!
Заметив уходящих, за ними устремился Мустиф. Парень просидел все это время на корабле, не находя себе занятия. На берегу он тоже не нашел, к кому приткнуться. Виал покачал головой, отмахнулся от кемилца. Тащить с собой еще этого, вот уж великая радость.
Но Китор встал на сторону юноши.
– Пусть идет с нами, раз желает. Он может нести припасы. Я взял достаточно. Хватит всем.
– Учти, нам сутки там бродить.
– Запасов хватит. А наши руки уместнее отягчать оружием.
Виал тяжело вздохнул, сам он не собирался тащить ничего режущего. Кроме небольшого ножа. Так уж и быть, раз ладен желает приключений, так он получит их. И будет разочарован. Наверху нет ничего кроме пепла, песка, камней.
Глава 4
Странники собирались уходить, но Анлаш настояла на том, чтобы они задержались на два дня. Слабые попытки отказаться она проигнорировала. Гости понимали, что необходим отдых.
Проспав до вечера, иноземцы оказались одни в хижине. Девушки нигде не было, казалось, она сбежала.
– Думаешь, она за мужчинами отправилась? – спросил Эгрегий, зевая.
– Оружие не забрала, – указала Хенельга.
Угадала, о чем подумал друг.
– Так что гостеприимство нашей знакомой не напускное, – резюмировала Хенельга, делая это в похожей на Виала манере.
– Такое ощущение, что мы не расставались с этим.
Эгрегий кивнул в сторону юга. Хенельга улыбнулась, напомнив, что кроме Виала и Эгрегия она не знала никого в гирцийском обществе. Немудрено, что начала повторять за ними.
Перед заходом жара резко спала. Ощутимо похолодало; ручей дышал ледяными испарениями. Запахи тоже изменились – ушел тяжелый аромат иссушенных трав, сменившийся едва уловимым легким ароматом. Лишь запах полыни никуда не делся.
– После дождя эта местность преображается, – сказал Эгрегий.
– Нам бы не помешал дождь.
С этим можно поспорить, но Эгрегий так устал, что лишь
Анлаш ушла встречать родичей, как это делала всегда. Заодно рассказала о гостях.
Степняки пришли с северной стороны, ведя небольшое стадо. Кроме девицы там было трое мужчин и женщина. Их цветастые одежды выделялись на фоне серой степи, отличаясь от простых одежд цивилизованных людей.
Рубахи и штаны плотно облегали кожу степняков, на головах остроконечные шапки. Пояса украшены костяными и бронзовыми бляшками, отражающими свет заходящего солнца. И у каждого был короткий лук, копья, небольшие ножи.
Людям в пустоши приходится хорошо вооружаться.
Гости встали, приветствуя хозяев, обращаясь к ним и на гирцийском и на данайском. Степняки замахали руками в ответ, на лицах их читалась приветливость. Гостям они были рады и не помышляли ни о каком зле.
Вряд ли это влияние религии, просто рассказы чужаков становятся окном во внешний мир.
Анлаш скромно встала за спиной старших и хитро улыбалась. В разговоры она не вмешивалась, хотя держалась свободно. Не как женщины данаев.
– Добрые странники, – старый степняк обнял сначала Эгрегия, а потом Хенельгу, – рад видеть вас. Зовите меня Дуд из рода Теи.
Он поочередно представил своих родичей, которые оказались братьями. Представил свою жену, чей костюм от мужского отличался только богатством украшений. Лица степняков выгоревшие, лица изрезаны морщинами, смоляные некогда волосы поседели. Возраст самого старшего едва ли превысил возраст Виала, они еще не старые. Это земля выпила их соки.
Дуд пригласил гостей в дом, что-то сказал родичам.
Гостей расположили возле очага, сунули в руки по кубку с пахучей жидкостью. Эгрегий осторожно понюхал стакан, узнал запах, сквашенного молока со степными травами. Желудок довольно отозвался.
Хенельга следила за другом, только после этого осушила свой кубок. Напиток ей показался знакомым. Напоминало то, что кочевники Вии пьют.
– Ты знаком с нашими напитками, – отметил Дуд. – Ты из местных, как утверждал.
Эгрегий не особенно удивился, что патриарх уже в курсе.
– Давно не пил, забыл уже вкус.
– Мы угостим тебя, гость, прежде чем ты отправишься дальше. Поиск земли, где погребены предки, священный долг. Твой путь соткан богами.
Он еще бормотал что-то о травах, камнях и звездах, но Эгрегий не прислушивался. Напиток ударил в голову, легко пьянил, принятый на голодный желудок. К тому же степняк говорил то на данайском, то переходил на родной язык.
Слова казались знакомыми, но разобрать смысл едва удавалось. Либо память подводила, либо диалект незнакомый. Язык мог указать путь не хуже, чем самый дорогой перипл, купленный у моряков.