Навсегда(Роман)

Кнорре Федор Федорович

Она осторожно заглянула за угол, ничего не увидела, только услышала, как чиркнула и не зажглась спичка и кто-то выругался шепотом в темноте. Наугад Аляна выстрелила в ту сторону. Мужской голос в ответ громко и злобно выругался.

Отскочив за угол, она упала на землю. Очередь из автомата врезалась в угол коровника так близко от нее, что брызнувшие в сторону щепки поцарапали ей щеку и застряли в волосах…

Она долго лежала, не отвечая. Еще раз прогремел автомат, и очередь ударила в тот же самый угол. Потом зашуршала солома, и она смутно различила какое-то

движение в кустах, с другой стороны. Считая шепотом про себя патроны, она быстро выстрелила несколько раз подряд. Снова затарахтел автомат. И вдруг весь двор озарился ослепительно ярким светом, наполнился ревом мотора. Два снопа света, полоснув полукругом по постройкам хутора и кустам, разом погасли, и Аляна, задохнувшись от радости, услышала тревожные голоса:

— Э-ге-гей!..

— Аля-ана!..

— Сюда, к нам!

Она узнала голоса своих — Валигуры, Станкуса и старшины.

На полном ходу влетев на пикапе во двор, Валигура включил на одно мгновение фары, развернул, чуть не перевернув, машину и, со скрежетом затормозив, остановился под прикрытием стены коровника.

Аляна выскочила из-за угла к ним навстречу, громко откликаясь. Кинувшийся к ней Валигура так и вцепился в нее обеими руками, желая убедиться, что она жива и невредима.

— Окаянный черт этот Валигура, — возбужденно говорил Станкус. — Кошачьи глаза! Как он нас не перевернул!

Перебивая его, старшина рассказывал:

— Мы слышим, бьет автомат, потом отвечает пистолетик, автомат — пистолетик, автомат — пистолетик! Ты что? Одна тут воюешь? Давай обстановку, скорей!

Новая автоматная очередь, пущенная с большого расстояния, сбила веточки с большой березы посреди двора — прямо над их головами.

— Обстановка такая: опять явился Кумпис, Юлия вышла его уговаривать, а он в нее стрелял… потом вот там стали бензин лить, а я все старалась их к тому месту не подпускать… их трое или четверо, наверное, не меньше.

— Все ясно, — сказал старшина. — Удачно получилось, что ты их задержала. Скоро рассвет.

— Рассвет? — Аляна подняла голову. Небо действительно с одного края как будто начинало светлеть. А ей казалось, что прошло каких-нибудь полчаса.

Вдали ударили два винтовочных выстрела.

— Это они к болоту уходят, — прислушиваясь, сказал Станкус. — Пора и нам за ними двигаться.

— Правильно говорите, к болоту. Вон туда!

Все обернулись, Йонас стоял рядом. Тощий, жилистый, в белой исподней рубахе, он вытянутой длинной рукой указывал направление.

— А! — приветливо сказал Станкус. — Это ты, что ли, с хозяином лопатой сражался?

Йонас хмуро кашлянул и нерешительно проговорил:

— Тропинки-то эти… чтоб напрямки к болоту пройти, я ведь, пожалуй, получше хозяина знаю.

— Ну, пошли, показывай дорогу, — решительно сказал старшина. — Стрелять умеешь?

— А из чего же я стрелять буду?

— Мы тебе винтовку дадим. У нас в машине лежит.

— А зачем мне стрелять? — уклончиво спросил Йонас. — Я вам дорогу буду показывать.

— Ну, так бери свою лопату, если ты такой дурак, — зло проговорил Станкус. —

Будешь лопатой отмахиваться, когда он в тебя начнет из автомата садить.

— Это кто? Хозяин? — по-прежнему тянул, напряженно раздумывая, Йонас.

— Скоро ты хоть его хозяином называть перестанешь? Какой он тебе хозяин теперь?

— Чего кричишь-то? — вдруг огрызнулся Йонас. — Хозяин, хозяин! И всегда его буду так называть, милый человек. Может, для меня поганее этого слова и на свете нет!.. Ну, где твоя винтовка? Давай, пойдем…

Глава тридцать третья

Собака старого лесничего Казенаса давно привыкла к стрельбе. Еще щенком она знала редкие охотничьи выстрелы, вслед за которыми нужно было бежать, подбирать падавшую сверху дичь. Потом узнала и треск автоматов, всегда смутно ее беспокоивший и заставлявший волноваться…

Услыхав сквозь сон далекие очереди автоматов, она сразу поняла, что это не охота, и, подняв голову, навострила уши. А так как хозяин продолжал ровно дышать в темноте, тихонько заскулила.

Хозяин проснулся и стал прислушиваться.

Стреляли очень далеко, где-то слева. Казенас минуту поколебался, не попробовать ли заснуть снова? Или выйти посмотреть и послушать, что будет дальше?

Громко закряхтев, он сел, потирая поясницу. Бухнул одиночный выстрел, как будто немножко поближе к лесу, чем предыдущие. «Если еще хоть раз выстрелят, я пойду, а если все успокоится, лягу спать», — решил Казенас.

Выстрелов больше не было. Можно было ложиться, но старый лесничий заметил, что беспокойство его вовсе не утихает, — наоборот. Около самой опушки леса происходит какое-то безобразие, идет пальба, а он будет спать?!

Проклиная всех чертей, что не дают людям по ночам покоя, он начал натягивать сапоги. Собака обрадованно вскочила на ноги. Увидев, что хозяин берет с собой ружье, она, повизгивая от радости, бросилась к двери и толкнула ее лапами, стараясь открыть.

Они прошли до самой опушки леса и постояли немного, прислушиваясь и глядя туда, где за большим заболоченным лугом начинались пахотные земли хутора Кумписа.

Кругом стояла тишина. Мрак становился менее плотным, близился рассвет.

Мало-помалу интерес к происшествию начал слабеть. Старик закурил трубочку и решил утром сходить на хутор, проведать. Но тут-то он и вспомнил, что проведывать некого. Хозяин хутора сбежал, как только выяснились его темные делишки. Так не затеяла ли опять эта старая хитрая жаба какую-нибудь пакость?

Услыхав глухое рычание собаки, Казенас сразу определил, что она наткнулась на след чужого. Рычание было очень тихое, злое и вместе с тем опасливое. Видно, человек где-то близко.

Вслепую лезть на рожон не имело смысла. Чуть слышным чмоканьем Казенас подозвал собаку и остался стоять, прислушиваясь. Хрустнула сухая ветка. Зашуршали кусты… Подождав немного, он опять пустил собаку по следу и осторожно пошел за ней.

Следы вели прямо к опасному проходу через болото. Ну и ну! Или это дурак шел, или кто-то, кто хорошо знает болото, так же хорошо, как он сам!..