Навстречу богам
Шрифт:
Доктрин хотел отговорить друга от спасения крестьян. Люди умирают каждый день. Однако, остановил себя. Он знал Анджея слишком хорошо и был уверен, что тот его не послушает.
Целитель дергал за ручку, толкал плечом, стучал, кричал. Ощущение холода все нарастало. Паника и чувство беспомощности затмевало все вокруг.
— Эй! Кто такие? — какой-то мужчина смотрел на них, высунув голову из забора, — уходите, а то стражу кликну.
— Не лезь, мужик, — что странно, произнесла Элен, — если
— А ты мне не указ, — не унимался сосед, — негоже бабе мужику перечить.
— Я сейчас тебе покажу, — Элен уже направилась в сторону инициативного жителя деревни, как дверь дома отворилась и на пороге показался заспанный, мятый мужик. Небритый, в каких-то рваных одеждах, перепачканных кровью. Запах от него доносился тот еще. Некая смесь пота, перегара и тухлого мяса.
Мужчина держался за дверь, как за спасительную соломинку. Она со скрипом качалась под тяжестью его веса, но не давала упасть.
— Шо нана? — пьяница жмурил глаза и тут же широко их раскрывал, силясь разглядеть нежданных гостей.
Одного взгляда на мужчину было достаточно, чтобы лекарь понял, что помощь требуется не ему. Не разбираясь, что к чему, Анджей юркнул под его рукой, задев ногу.
Мужчина на секунду потерял равновесие, но дверь выручила и на этот раз.
— Ааа… — протяжно зарычал мужчина. Сонной рукой он попытался схватить наглеца. Ладонь опоздала на несколько мгновений, опустившись в пустоту.
Хозяин дома полетел вниз за рукой. В последний момент сообразив, что падает, он с силой потянул за деревянное полотно. Дверь пропела прощальный аккорд, сравнимый с первой игрой на скрипке нерадивого ученика, и накрыла собой хозяина.
Ренделл тут же подбежал и стал стягивать дверь с пьяницы, едва сдерживая рвотный позыв. Из уха мужчины вывалились два опарыша.
Элен предпочла остаться сторонней наблюдательницей и не лезть в гущу событий.
— Что вы учинили! Окаянные, — причитал сосед, — вот сейчас охрану позову — будет вам… — его голова скрылась за забором.
— Мне его догнать? — равнодушно спросила девушка.
— Не надо, — Доктрин отбросил дверь в сторону и зашел в дом. Хозяин, получив удар по голове, находился без сознания.
Внутри творилось что-то невероятное. Вся скудная мебель теперь годилась только на дрова. Стены ободраны, занавески валялись на полу ненужным тряпьем. Пол проломлен в нескольких местах и приходилось тщательно выбирать путь, чтобы не запнуться. От печи шел след из истлевших головешек, копоти и сажи. Только чудом огонь не разошелся и не спалил весь дом.
И кровь. Ее следы были повсюду. Небольшие лужи и капли на полу и стенах. Теперь уже потемневшие и высохшие. Красно-коричневые следы пальцев и ладоней на печи, косяке двери, стенах…
Не найдя Анджея взглядом,
В нос ударил резкий запах железа. Крови здесь было гораздо больше. Рендел сначала не сразу понял, что перед ним. Непонятное месиво из тряпок и мяса. А когда понял — потерял связь с реальностью. По телу прокатилась волна ледяных мурашек.
На полу лежало то, что когда-то было женщиной. Половина головы смята, словно на нее опустили наковальню. Шея почти перерублена, отчего голова лежала под неестественным углом. Пальцы и руки, порубленные на куски, валялись по всей комнате.
Половина одной ноги, ниже колена, отсутствовала. У второй почти отрезана стопа.
Но самое ужасное зрелище — глаза. Они словно впитали в себя весь ужас и страх, что женщина испытала перед смертью.
— Рендел! Дорен тебя забери! Рендел! — из оцепенения Доктрина вывел голос Целителя.
Встряхнув головой, Проныра повернул голову в сторону лекаря.
— Помоги!
Доктрин кивнул и бросился помогать Анджею поднимать кровать. На ее изготовление дерева не пожалели. Она весила килограмм двести.
Совместными усилиями им удалось ее сдвинуть с места и откинуть к стене.
На полу лежало двое детей. Мальчик, лет семи и девочка, чуть постарше.
Анджей положил ладонь на грудь мальчика — сердце не билось. И уже давно — сутки, точно. Позвоночник ребенка торчал из спины в районе груди. Одежда насквозь пропиталась кровью и до сих пор в некоторых местах оставалась влажной.
Поняв, что мальчику уже не помочь, лекарь тут же переполз к его сестре. Именно ее он почувствовал с улицы.
Вся в ссадинах и синяках, словно беспризорник, перепачканный грязью. Ее ребра больше не являлись цельной конструкцией, защищавшей сердце и легкие. Теперь они больше напоминали мешок с битым стеклом. Несколько из них продырявили кожу и торчали наружу. Челюсть вывихнута и изо рта тонкой струйкой стекала слюна вперемешку с кровью. На правом предплечье закрытый перелом. Другой рукой ребенок судорожно прижимал к себе перепачканный в крови топор.
В девочке еще теплилась жизнь. Ее сердце кое-как перегоняло кровь по изувеченному телу.
Целитель положил руку на ее лоб и сконцентрировался. Счет шел на минуты. Девочка уже почти покинула этот мир, направляясь к реке Забвения, в царство Дорена. Это было какое-то чудо, что Целитель ее почувствовал.
Анджей со скрипом в сердце просчитал шансы девочки на исцеление. У него осталось совсем мало дара Велисы. Его было недостаточно, чтобы спасти ребенка.
— Позови Элен, — крикнул лекарь. Его голос звучал твердо и точно.