Навстречу судьбе
Шрифт:
Линн перепугалась. Она с ужасом подумала, что надо как можно скорее вырваться из машины, и, дернувшись в тот момент, когда он немного ослабил хватку, толкнула дверцу и выскочила наружу. Но он не дал ей улизнуть.
— О нет, не выйдет! — В несколько прыжков обогнув автомобиль, Крис грубо схватил девушку за плечо, развернул ее и прижал к дверце. — Мне плевать, что вы чужая невеста. Сейчас вы моя! — прошипел он сквозь зубы и так сильно сжал ее в своих объятиях, что ей показалось, будто она слышит хруст собственных костей. Его губы жадно скользнули по ее лицу. Линн боролась, как пойманный зверек, вырываясь изо всех сил, но с каждым неуклюжим движением
Линн закрыла лицо руками. Такого унижения она не испытывала никогда в жизни. Он за несколько минут до основания разрушил все барьеры, которые она с таким трудом воздвигла между ними. У нее никогда не хватит сил их восстановить.
Впервые она призналась себе, что сильно и безнадежно влюблена в этого человека. Не было смысла отрицать. Она поняла, что уже не сможет справиться с этим чувством и что ее любовь останется безответной. Они, вероятно, больше никогда не увидятся.
Миновал уик-энд. Линн встретила начало новой недели с отчаянием. В субботу она позвонила Кену и сказала, что не сможет прийти на свидание, потому что плохо себя чувствует — наверное, из-за того, что они долго засиделись в ресторане прошлой ночью, — и пару дней отдохнет.
— Жаль, что я не смог проводить тебя домой вчера вечером, — сказал Кен. — Одно утешает: Крис — опытный водитель и, надеюсь, благополучно довез тебя до дому. Все хорошо, любимая?
Линн порадовалась тому, что Кен не видит ее лица.
— Да, все... все хорошо.
В понедельник утром, когда она вошла в учительскую, Мэри встретила ее долгим, внимательным взглядом.
— Что с тобой, Линн? На тебе лица нет. С тобой все в порядке?
— Ну разумеется. Не волнуйся за меня, Мэри.
Тон, которым это было сказано, выдал девушку, и Мэри с сомнением покачала головой:
— Я же чувствую, что здесь что-то не так. Ты меня не обманешь, Линн. Я могу чем-нибудь помочь?
— Спасибо, Мэри, но мне никто не поможет.
— Неужели все так плохо? Как добралась домой в пятницу? Мне казалось, Крис был в хорошем настроении... Он тебя обидел?
Линн быстро взглянула на подругу, затем уныло ответила:
— Я же сказала: все в порядке.
— Линн, я не хочу быть навязчивой, но, по-моему, с тобой что-то происходит, и, поверь мне, я догадываюсь, что именно. Я понимаю твои чувства. Не забудь, что когда-то я тоже любила и потеряла свою любовь.
Учительская начала заполняться преподавателями, и подруги расстались, чтобы разойтись по своим классам.
После обеда Мэри сказала Линн, что хочет поговорить с ней, и, когда Кен, попрощавшись с ними, убежал на тренировку по крикету, они вдвоем вышли на пустынный в этот час школьный двор.
— Линн, помнишь, я рассказывала тебе о моем недолгом браке и о том, что муж меня бросил?
Линн быстро повернула голову, в ее глазах зажглась искорка интереса.
— В последнее время я замечаю, что ты повеселела и выглядишь счастливой.
— Нет, все как раз наоборот. Понимаешь, я встретила другого мужчину. Мы любим друг друга и хотим пожениться, но, поскольку я официально не разведена, возникли определенные трудности. Я уже давно обратилась к адвокату с просьбой отыскать моего мужа, чтобы оформить развод в суде. И вот наконец его нашли — выяснилось, что у него новая семья, четверо детей. Скоро я стану свободной!
— Мэри, это замечательно! И кто же твой избранник?
— Дорогая, сейчас я не могу тебе этого сказать. Пока я не развелась, нужно быть крайне осторожной — я не должна говорить и делать ничего такого, что может поставить под удар карьеру моего друга. Это не значит, что я тебе не доверяю. Пожалуйста, не обижайся. Просто я дала ему клятву держать наши отношения в тайне до поры до времени.
Крошечный огонек сомнения проник в сознание Линн — в пятницу вечером Мэри танцевала с Крисом. А вдруг они... Но эта мысль показалась ей нелепой.
— Я его знаю?
— Дорогая, я не должна говорить даже этого.
В учительской их поджидали коллеги. Как только девушки вошли, все сразу замолчали, пряча хитрые улыбки.
— А вот и наши знаменитости! — Джеф Смит, преподаватель химии, победоносно помахал над головой утренней лондонской газетой. — Вы прославились на все королевство!
Он торжественно развернул газету у них перед носом — Мэри и Линн узнали на фотографии себя, Криса и Кена за столиком в «Зеленом кубке». Джеф прочел вслух подпись под снимком:
— «Мистер Кристофер Йорк, в прошлом пианист-виртуоз, получивший известность под именем Маркус Олдермен, ужинает с друзьями после своего блестящего выступления на фестивале музыки и драмы Милденхедской школы. Поскольку в настоящее время мистер Йорк является служащим Королевского инспектората школ, его музыкальный талант редко проявляет себя на публике, но явно не пошел на убыль на государственной службе. На вопрос нашего корреспондента, не собирается ли он жениться на известной певице мисс Ангел Кастелла, мистер Йорк ответил уклончиво, но отрицать не стал».
— Я думала, Тони Арнолд — репортер местной газеты, — изумилась Мэри.
— Без сомнения, — заметил Джеф, — но эти местные репортеры часто подрабатывают, снабжая интересной информацией столичную прессу.
— Ты очень хорошо получилась на фотографии, Линн, — обратила внимание Мэри. — Улыбаешься — по-моему, единственный раз за вечер, — добавила она шепотом.
— Мы все хорошо получились. Ты не против, если я вырежу снимок, Джеф? Я не подписываюсь на эту газету.
— Конечно. Напомни мне попозже, когда я прочитаю, ладно? Кстати, зачем он тебе? Хочешь пришпилить этого красавца Маркуса Олдермена на стену?
Почувствовав на себе пристальный взгляд Мэри, девушка опустила глаза.
— Да, — она вымученно улыбнулась, — непременно. Прикреплю снимок над своей кроватью. — «Пусть он останется рядом со мной хотя бы на фотографии», — грустно подумала Линн.
Шли дни, тоска сменялась отчаянием. Линн каждое утро встречала почтальона на пороге — ждала письмо, которое, как она знала, никогда не придет. Она вздрагивала при каждом телефонном звонке, но самую сильную душевную боль испытывала, когда проходила мимо кабинета музыки, боясь и желая услышать игру на фортепиано. Постоянное напряжение дало о себе знать, и даже Кен, думавший в последнее время только о работе и предстоящем первенстве по теннису, начал замечать произошедшие в девушке изменения.