Навстречу ветру
Шрифт:
— Похоже, вы абсолютно не способны к самоконтролю, — констатировал Виктор, высокомерно поглядывая на ученицу.
Анна встряхнула руками. От постоянного напряжения их начало ломить.
— Я бы не была столь критична. Это только первый урок.
Виктор усмехнулся.
— И сколько уроков вам понадобится?
Анна выдержала его надменный взгляд.
— Пока вам не надоест кофе.
Уроки продолжались уже несколько дней. И, вот, когда прогресс практически был налицо, шухняк не закричал. Анна проснулась просто от того, что она выспалась.
— Ничего себе! — окна до середины были завалены снегом. Дул сильный ветер, дождь вперемешку со снегом заливал и одновременно заваливал все вокруг.
— Цезарь! — Анне стало как-то не по себе.
Никто не появился, и она вспомнила, что Цезарь вчера остался у Алисы. Непогода ее не пугала. В Москве и не такое случалось. Но сейчас, находясь совершенно одной в маленьком домике в чужом мире… Насколько опасна могла быть непогода? Не лучше ли было бы дойти до здания школы? Анна быстро умылась, переоделась и открыла дверь.
Точнее, попыталась открыть, потому что сделать это ее не удалось. Дверь завалило полностью. Анна подошла к окну, оно тоже практически скрылось под сугробом. Она посмотрела наверх. Была еще возможность как-то выбраться на крышу, но что дальше? Спрыгнуть в сугроб? А дети? Конечно, дети умели колдовать. И, учителя, наверняка, контролировали ситуацию.
Но кто вспомнит про нее, а, конкретно, про то, что колдовать она не умеет и в данной ситуации абсолютно беспомощна?
Анна начала паниковать. Рано или поздно дом полностью закупорится, прекратится поступление кислорода. Она села на диван и стала обдумывать все варианты. Можно отломать дверь шкафа, выбить стекло и попытаться прорыть проход. Можно наколдовать много горячей воды и выливать ее на снег.
Постепенно думать стало тяжело, она забралась на диван с ногами и опустила голову. Вспомнился Игорь. Как он ухаживал за ней. Вспомнился его смех, негромкий и короткий. Он никогда не веселился долго. Вспомнилась его легкая щетина под ее ладошкой.
— Мама! Мама! — откуда-то издалека. — Мама!
Кто-то поднял ее на руки. Она обхватила его шею, прошептала "Игорь" и окончательно ушла в небытие.
Проснулась Анна на кровати в незнакомой комнате. Рядом сидела Алиса. Она что-то рисовала в блокноте. Анна залюбовалась высокими скулами и большими глазами дочери. Попытавшись пошевелить пальцами, она поняла, что еще очень слаба. Левую руку саднило. Переведя взгляд на руку, она испуганно пискнула. В изгибе локтя сидела большая бабочка, размером с блюдце.
Алиса вздрогнула. Увидев, что мама очнулась, она улыбнулась, скинула блокнот на пол и обняла ее. Анна погладила девочку по голове свободной рукой.
— Что это? — спросила Анна, указывая на бабочку, когда дочка встала.
— Это — акопулья. Она восстанавливает. У тебя было кислородное голодание. Когда мы тебя откопали, ты уже была без сознания.
Анна улыбнулась.
— А я предупреждала, что теперь вам придется обо мне заботиться.
— Нуу, — протянула Алиса. — Сначала позаботились о нас. Мы с Ником были не готовы к такому, а Цезарь и подавно. Мои соседки запаниковали. Сурен,
— Что за тоннель? — перебила Анна.
— Это план спасения на случай таких вот катаклизмов, — пояснила Алиса. — В сугробах строится центральный лаз, коридор, тоннель, а к нему уже присоединяются остальные, от каждого дома свой. Старшеклассники уже владеют этой техникой, а началка, конечно, нет. — Девочка задумалась. — Ну, разве что Сурен. Похоже, он еще тот ботаник.
Анна облегченно вздохнула, уставившись в потолок.
— Далеко же вашему Сурену пришлось копать до моего дома. Учителя живут на отшибе.
— Нам помогли. — Алиса задумчиво осматривала больничную палату, чтобы запомнить все детали и запечатлеть позже. — Мы отправили девчонок в школу по центральному коридору, а дальше попытались рыть в твою сторону. Ну, Сурен пытался. Мы не знали точно, куда рыть. Цезарь ничего не чувствовал. Ориентироваться в сугробе сложно. Это меня Ник нашел, потому что, ну, ты понимаешь, — она развела руками. — Близнецы и все такое.
Анна кивнула.
— А потом появился Виктор. Он пытался отправить нас в школу. Орал. Но Никита тоже орал. Блин, мам, с этим нужно что-то делать. — Алиса сжала губы, вспоминая. Щеки покрылись румянцем. — Нужно как-то объяснить Нику, что нельзя повышать голос на учителей.
У Анны мороз пробежал по коже. Она представила себе, как Виктор и Никита орут друг на друга. Он же откажется заниматься с ней дальше!
— В общем, — продолжила Алиса. — Мы с Суреном отправились в школу, а Ник и Виктор пошли тебя спасать.
Анна была шокирована и пристыжена. С одной стороны, ей было стыдно за поведение сына, но и гордость брала, что он не бросил мать на произвол судьбы. С другой — стало понятно, кто вынес ее из снежного плена. Ей хотелось еще поразмышлять над всем этим, но сон начал вновь овладевать ею.
— Спасибо, Алисочка. Я уже в порядке. Можешь больше не сидеть здесь.
Алиса подняла блокнот и карандаш.
— Если ты не против, я еще посижу.
— Хорошо. — Анна не знала, произнесла ли она это вслух или уже подумала во сне.
Михал Михалыч смотрел в окно тяжелым взглядом.
— Все дети уже в школе?
— Да, все, — откомандовал Виктор. — Учителя тоже.
Он сидел в высоком кресле и задумчиво смотрел на директора.
— Ты что-то знаешь, но не хочешь говорить? Или сомневаешься?
Михал Михалыч скрестил руки за спиной и повернулся к Виктору.
— Я почти уверен в том, что эпицентром этого ненастья был дом Анны.
Виктору не очень-то верилось в эту версию. Здесь у каждого учителя в шкафу было множество скелетов. Охотники на оборотней, сами оборотни, колдуньи-разлучницы, воины, тайные (как они думали) агенты. Кому помешала обычная беженка из Иномирья? Она ничем примечательна не была, да, и дети ее явными талантами не отличалась. Сын — обычный анимаг, умеющий управляться с животными. Дочь — скорее всего, творитель, но никто в этом пока не уверен. Алиса любила рисовать, абсолютно бесполезное занятие в этом мире. И больше ничего.