Навстречу ветру

Моторный Максим Владимирович

К нам заглянул Руслан. Он был то ли чем-то рассержен, то ли недоволен. Увидев веселую Наташу, он рассвирепел вдвойне и забрал ее от нас. Они шли по коридору и сердито переругивались. Когда они зашли к себе в комнату, Руслан стал громко кричать на нее. Мы сыграли еще партию. Без Наташи, и мы это заметили оба, играть стало неинтересно. Я поднялся из кресла.

– Что-то меня спать клонит. Наверное, от пива. Так что я, пожалуй, пойду.

– Доброй ночи, – пожелал мне вслед Роберт.

– Доброй ночи, – ответил я.

Когда я лег, то в самом деле

обнаружил, что устал. Я посмотрел в окно. Близился закат. Гелиос клонился к горизонту и сквозь тучи песка выглядел как тусклое пятно света. Солнце должно было стоять почти в зените, но его все равно не было видно. Я заснул.

Примерно в два часа ночи я проснулся. Секунду я лежал, думая, что меня разбудило. Затем я понял, что это был женский крик. Я схватился с постели и оделся. Крик повторился. Он был похож на визг испуганного щенка. Я открыл дверь и на цыпочках подкрался к комнате Руслана и Наташи. Я еще раз прислушался – а вдруг люди развлекаются, а я нарушу их уединение. Крик раздался вновь. Я его ясно расслышал – это был крик боли. Тогда я толкнул дверь. Неожиданно для меня, она открылась. Я вошел. Волосы Наташи были обмотаны вокруг кулака Руслана, а на стене алела кровь.

– Руслан, – сказал я, чувствуя, что злюсь, – это хамство.

Он обернулся.

– Убирайтесь в свой номер, – сказал он мне.

Я стоял, изобразив на лице выражение ожидания объяснений.

– Скажи ему, что все нормально, – обратился он к Наташе, – и пусть уходит.

Нормально?! Вот это да! Он угрожал ей, и я четко слышал это в его голосе. Она молчала.

– Ну же! – крикнул он.

– Уходите… Игорь, – застонала она, и из ее глаз покатились слезы.

– И не подумаю, – сказал я. – Меня подняли из постели, и я не уйду, пока вы ее не отпустите, – медленно проговорил я, глядя на Руслана.

Когда я закончил фразу, мне в лицо смотрел импульсный рог. Прямо между глаз. Руслан отпустил Наташу, но теперь его пальцы лежали на курке.

– Проваливай отсюда, – взревел он, – пристрелю как собаку.

Он вывел меня из себя.

– Слушай ты, падаль, – сказал я тихо, – брось пушку и не смей бить жену, и тогда я уйду.

Тут я почувствовал, как в моей голове что-то загудело и щелкнуло. В глазах Руслана, в которые я смотрел, был один лишь ужас. Бесконечный, бездонный, черный ужас. И я знал, что причиной этого был я. Я жестоко ненавидел его, а он испытывал ужас. Он завыл и закрыл глаза, но ужас не проходил. Он попытался загородиться Наташей, но она потеряла сознание, едва лишь оказалась между ним и мной. Тогда, будучи не в силах больше терпеть, Руслан сунул себе дуло в рот и нажал курок. С чавканьем мозги разлетелись по потолку.

Я выбежал в коридор.

О, нет! Нет!! Опять!!! Это произошло опять… Это снова повторилось. "Ветер, – думал я, – ветер, ты виноват во всем. Ты снова сделал это".

В коридор выглянул Роберт.

– Что-то случилось? – спросил он. – Я слышал какие-то звуки.

– Все в порядке, – соврал я, – мне просто не спится.

– Мне тоже, – сознался

он. – Заходите ко мне, у меня еще осталось немного пива.

Мы сидели, потягивали пиво, беседовали и играли в покер. Через час я проигрывал уже сорок долларов.

– Зачем вам этот буран? – спросил я его.

– Я работаю для правительственной программы укрощения песчаных бурь на этой планете. Мы перепробовали уже все средства, но Марс не сдается. Осталось только одно – четырнадцатого сентября мы вставим атмосферную заглушку, а это – он тыкнул пальцем в приборы на крыше – для того, чтобы знать, где это сделать.

– И что дальше?

– Если все получится, то затем на Марсе два месяца не будет дождей, а бури исчезнут.

– Вот как! А если не получится?

– А если четырнадцатого не удастся укротить ветры, то их не удастся укротить вообще.

– Давайте сыграем в покер, – предложил я. – Выиграете вы – Марс покорится.

– Идет.

Мы сыграли. Он проиграл.

– Что поделаешь, – сказал он. – Но атмосферный клапан нас еще ни разу не подводил.

Мы сидели еще полчаса. Я был должен уже пятьдесят долларов и собрался уходить. Но потом передумал.

– Что мы по мелочи возимся, – сказал я. – Предлагаю ставку – пятьдесят баксов. Если я выиграю – отыграюсь, а если вы – получите в два раза больше.

Ему понравилось. Он раздал карты. Взяли по несколько из колоды. Он вскрыл. У него было три туза. У меня – два. И у него и у меня был пиковый. Я посмотрел на него почти против воли. В голове щелкнуло. Роберт сполз с кресла и в судорогах задергался на полу, сжимая виски ладонями. Он пополз от меня в дальний угол комнаты. Из его глаз текли слезы. Он боялся, словно ребенок ночной грозы. Его руки тряслись, а кожа покрылась пупырышками. Им владел безотчетный ужас. Долларовые бумажки валялись на полу. С огромным трудом я успокоился, собрал свои деньги и вышел.

Я стоял посреди коридора десять минут. Буря заканчивалась, но все еще не утихла. Я пошел в комнату к Наташе. Она лежала без сознания в той же позе. Труп Руслана уже начал вонять. Я поднял ее под руки и потащил к себе в номер. Там я расстегнул ей блузку, вылил стакан холодной воды на лицо и похлопал по щекам. Она очнулась.

– Где я? – прошептала она.

– У меня в номере. Молчи, – сказал я, поцеловал ее и начал снимать с нее блузку.

Она потянула руки к моей шее – то ли чтобы оттолкнуть, то ли чтобы обнять.

– Что с Русланом? Ты ведь… – Она начала внимать моим поцелуям и ее руки заскользили по моей спине.

– Он мертв, – ответил я. – Его больше нет.

Она выпрыгнула из-под меня, словно дикая кошка. Мы долго сидели молча.

– Это ветер, – наконец нарушил тишину я. – Понимаешь, я не могу жить без ветра. Он нужен мне, как тебе вода или пища. На Земле я задыхался. Там ветер похож на кондиционер – его включают, когда в нем возникает потребность. А он нужен мне постоянно. На Марсе же система контроля погоды себя не оправдала. Они не могут ее даже толком предвидеть.