Навья кровь
Шрифт:
Ясное дело, Олег Дмитриевич обвешался и обложился всем этим не ради красоты. Ему понадобилась магическая защита.
Спрашивать, от чего именно решил защититься «папа», Лиза, естественно, не стала.
— Хорошо… хорошо, — бормотал отчим, листая снимки на телефоне. — Вижу, постаралась… а вот это фото смазано. Безрукая.
Сергей уже отчитался, наедине. Выходя из кабинета, кивнул на прощание. Лиза вздохнула: непривычно. Всё-таки проще жить, когда охрана тебя игнорирует, дружелюбие этих людей нервирует так же, как нервировала бы откровенная враждебность.
Лиза понятия не имела, что Сергей
Лишь лёгкий страх.
— Хочешь знать, зачем всё это?
Лиза, не веря своим ушам, кивнула. Когда такое было, чтобы Олег Дмитриевич пояснял свои действия «детям?» Может, конечно, с особо приближёнными он делился планами и прочими делами, но Лиза-то в близкий круг никогда не входила.
И не особо рвалась, если честно. Но, если предлагают знание, зачем от него отказываться?
Олег Дмитриевич соединил коротким проводом телефон и компьютер, поманил Петрович пальцем. Та обошла стол и уставилась на монитор.
— Смотри, дурында. Это — карта гомельских окрестностей.
«Ого, какая подробная! У Тимура Каримовича, а значит, у всего городского совета и половины указанных здесь объектов нет!»
— В самом Гомеле о большинстве локаций даже не знают. Я ещё не выяснил, что находится здесь, — курсор указал на небольшую область между «Сельмашевским районом Гомеля» и «Южным перевалом». Территория была обозначена чёрным цветом. — Горы невысокие, но там нечисти много, причём зимней. На равнину не спускаются, а вот сам перевал непроходим, по крайней мере, без колдовской помощи. Специалиста уже нашёл, осталось лета дождаться. К осени этот пробел заполним.
Говорил он спокойно, ровно, деловитым тоном. Девушка впитывала информацию и одновременно чувствовала, что её действительно вроде как «повысили». Пока она осознавала новый статус, Олег Дмитриевич крутнул колёсико, уменьшив масштаб. Стало понятно, что перед ними — мировая карта. Чем дальше от Гомеля, тем больше на ней чёрных пятен, но и подписанных территорий было довольно много.
— Сообразила, почему названия оранжевые, красные и зелёные? Хотя куда тебе. Красные — непригодные для поселений территории. Ну, без воды, плодородной почвы, каких-то промышленных полезных объектов, с разрушенными зданиями и так далее. Ты меня слушаешь?
— Д-да.
— Хорошо. А то у тебя такое дебильное выражение лица, думал, отключилась. Или там глубоко пустила корни агрессивно настроенная нечисть, и никакого смысла отбивать территорию нет. Но, кстати, поживиться в таких местах всё равно почти всегда есть чем. Запомни! Поживиться — есть чем. Запомнила?
— Да.
— Караганда. Идём дальше. — Курсор метался по карте, которая то приближалась, то отдалялась. В какой-то момент отчим нажал на правую кнопку мыши, над одной из оранжевых надписей ненадолго развернулась небольшая фотография плавильной печи и краткое описание территории. — Оранжевые — потенциально пригодные для заселения. Или использования в определённый сезон, или круглый год, но вахтовым методом. Знаешь, что такое вахтовый метод?
— Наездами.
—
— Да.
— Про зелёные сама способна сообразить?
— Там люди живут.
— Молодец, — ехидно похвалил отчим. — Не ожидал, что решишь такую сложную задачу с первой же попытки. Теперь по Советам: я вношу координаты, карту расположения звёзд, и опа!
От слов «Белорусская ферма», написанных ярко-синим, пролегла прямая линия на северо-восток. На карте появилась жирная точка.
— Двести восемьдесят три километра, — довольно заявил Олег Дмитриевич. — Отлично, отлично. Не так уж и далеко. Первая треть пути более-менее исследована, видишь? Остатки шоссе, лес, развалины таёжной деревни, снова лес. Для транспорта проходимо. Не знаю, что там дальше, может, горы, но пока перспективно. Хотя… Говоришь, болото топкое вокруг?
— Да. И водяной с кикиморами.
— Но люди там жили как-то.
— Они жертвы приносили, а для связи с внешним миром пользовались только путевым камнем. Ещё радио, для общения.
— Откуда знаешь?
— Эм, ну, Тимур Каримович упоминал.
«Дура! Держи рот на замке. Чуть про видение о вендиго не проговорилась!»
— Значит, нечисть договороспособная. Это хорошо. Но древних трупов дохрена, причём странных. Это плохо. Ага. Угу. — Олег Дмитриевич кивнул, щёлкнул, покрутил колёсиком и стал записывать пометку в раскрывшееся окошко.
— Тебе на работу когда?
— Утром. Через несколько часов.
— Тогда иди отсюда. Я позову, когда понадобишься, это через пару дней. Телефон оставь себе, мало ли, куда тебя узкоглазый отправит. Везде, короче, координаты отмечай. И карту я в память загнал, пригодится. Надеюсь, мозгов хватит разобраться, как пользоваться? Да не трепись, уяснила? Про карту — молчок, особенно в городском совете. И матери не рассказывай, она тупая, не понимает, о чём можно молчать, о чём нельзя. Ты чего глазами сверкаешь? Ишь, зыркает. Юля более-менее неплохая мать и хозяйка, ум в таком случае только мешает, так что это я ей комплимент сделал, а не оскорбил.
«Он что, оправдывается?! И вместо того, чтобы поёжиться, как в последнее время все мужики делают, просто на словах заметил, что я „зыркаю“. И секреты свои доверяет. Кошмар, что происходит?!»
Лиза вдруг по-новому взглянула на украшения и вазу с камнями.
«А что, если защита — от меня? Тогда получается, отчим в курсе моих специфических возможностей. Этого не хватало. С другой стороны, может, он из-за этого со мной сейчас вот так, почти по-человечески, а не как с куском дерьма».
— Ты хоть поняла, для чего я тебе это показываю, рассказываю и даю?
— Ну… э-э-э…
— Дебилка, — ласково оскалился отчим. — Для того, чтобы ты прониклась. Уяснила, что сделала полезное для человечества дело. И, когда я снова дам задание, не пыталась вникнуть убогим умишком в сложный замысел, а просто выполнила. Вали.
Лиза мельком посмотрела на монитор, споткнулась взглядом об ярко-синее название «Перуанская база», пробормотала прощальные слова и покинула кабинет.
Пока шла по ночной заснеженной улице, не переставала думать.