Наяль Давье: Барон пограничья. Граф северо-запада. Герцог северных пределов
Шрифт:
– Хороший вопрос, – Райнер зябко передёрнул плечами, чуть сильнее закутываясь в тулуп, что я ему выдал. Всё же уходили они налегке и верхнюю одежду покупали по пути. Ничего хорошего в спешке им не попалось, поэтому приехали они всё замёрзшие донельзя, а половина из них так и вовсе простывшие – их сейчас Матильда пользует, я чуть позже гляну, может чуть помогу.
– Вы понимаете, что добровольно приехали в место, которое находится на самом краю? А учитывая, что позади нас теперь нет никого, кто бы прикрыл, то остаётся только молиться. В любой момент нас могут столкнуть с этого самого края. Причём теперь
– Вот поэтому я и тут, – ответил Таэри, совсем по-мальчишески шмыгая носом.
Я бы подлечил, но для этого надо перейти на другое зрение, а ведь при нём мои глаза меняют цвет. Не думаю, что стоит так быстро открывать все карты.
– Не понял.
– Я ещё в первую нашу встречу заметил, что вы не считаете меня чем-то выше себя. Мне нужен друг и соратник, а не просто подданный. Остальным я не верю теперь совершенно.
Я хмуро глянул на Райнера. Друг ему нужен, а меня забыли спросить, что мне нужно? Мне вот совершенно не нужен тут никакой принц. Учитывая, что Пиррету тоже не нужен живой наследник, то искать Таэри будут тщательно. Да, это плюс, что на моё баронство подумают в самую последнюю очередь – всё-таки надо быть сумасшедшим, чтобы добровольно приехать в такое захолустье, да ещё в то время, когда вот-вот должны заглянуть на огонёк зачарийцы. Но рано или поздно Татин додумается до этого. Если уже не додумался, всё же этот священник обвёл вокруг пальца очень многих.
– Ладно, – вздохнул глубже, понимая, что выбора всё равно нет. – Скажите, ваше высочество, а вам знакомы древние языки? Ну, или просто другие языки.
Я подумал, что уж у принца должно быть самое лучшее образование. Вдруг он сможет мне помочь с теми бумагами из башни. Нужно мне с него хоть что-то получить за доставленные неудобства.
– Зовите меня Райнер, Наяль. И несколько языков я знаю. Один мансурский. Другой язык мёртвый. На нём говорили в древности. В империи Роланд ещё кое-где разговаривали на этом языке, особенно в центральных районах, но постепенно его стали изучать лишь аристократы, маги и священники. Сейчас так и вовсе мало кто знает древний калхит.
Угу, понятно. Надо сказать, что Мансур это большая страна среди песков. Понятное дело, там круглый год жара, редкие дожди раз в пару лет, оазисы. Надо будет узнать, верблюдов там случайно нет и кактусов.
А вот что такое древний калхит, я не знаю. Почему-то у меня идёт ассоциация с латынью.
– Это просто замечательно, Райнер. У меня тут несколько листочков завалялось, не посмотрите?
– Отчего же не посмотреть? – Таэри заметно расслабился, да и в эмоциональном плане от него буквально полыхнуло облегчением. Неужели он думал, я его выгоню? Я бы, конечно, с радостью, если бы от этого моё положение хоть немного улучшилось, но для меня что тут он, что нет, разницы особой нет. – Давайте посмотрим.
Он с заметным сожалением посмотрел на камин и поднялся вслед за мной. Но я его остановил.
– Сидите, никуда ходить не надо, – подойдя к шкафу, открыл одну дверцу и достал лист. – Вот, посмотрите, – протянув лист принцу, сам сел в кресло, но потом снова встал и пошёл подкидывать дров в камин.
– Хм, нет, впервые вижу такую письменность. Что это?
– Если бы я знал, – хмыкнул, совсем не расстроившись.
Я краем глаза глянул на Таэри, ощущая исходящие от него волны усталости. Думаю, несладко ему пришлось. Потерять в один момент отца, брата, дом, положение. Оказаться преданным, бежать в неизвестность, уповая на непонятно кого. Не думаю, что я согласился бы быть на его месте.
Встав, подошёл и забрал из рук принца лист, собираясь положить его на место. В этот момент я краем сознания уловил эмоции одной из служанок. Видимо, комната для Райнера готова.
– Полагаю, вам надо отдохнуть. Комнату вам подготовили.
Вошедшая после стука в гостиную девушка подтвердила мои слова. Таэри удивлённо на меня глянул, но промолчал, хотя в душе у него вяло колыхнулось любопытство.
– Ну как тут дела?
Осторожно войдя в комнату, отведённую для заболевших, я прикрыл за собой дверь. Матильда в этот момент что-то толкла в каменной ступке, поэтому лишь коротко кивнула, не отрываясь от своего занятия.
– Не очень, милорд. У двоих грудина вся простывшая, а ещё трое так и вовсе все застудились, могут и не пережить лихорадку.
– Хм, вот как…
Наверное, нехорошо радоваться чужим болезням и страданиям, но мне сейчас эти пятеро были нужны, чтобы испробовать моё усовершенствованное плетение оздоровления. Долго размышляя над своими прошлыми попытками лечить, я пришёл к выводу, что насиловать организм таким резким выздоровлением не стоит. Как бы ни была сильна и загадочна магия, но нужно знать меру.
Именно поэтому я сотворил плетение, которое должно помочь организму и подстегнуть иммунитет. Ну, это в идеале. Понятия не имею, как именно будет работать плетение, так как ни на ком его ещё не испытывал. Так что мои слова это лишь предположение и теория, не более.
И вот сейчас передо мной пятеро добровольцев, которые об этом ещё не знают и не узнают. Нужно ли отказываться от такого? Не думаю. Тем более что убить я их не убью, остальное переживут. Надеюсь, что не убью.
Довольно быстро войдя в нужное состояние, за пару минут сплел нужное плетение. Сложным оно не было совершенно, так, девять зелёных нитей, перевязанных между собой наподобие решётки, а пространство между ними я заполнил жемчужными нитями, сплетая их крест-накрест. Когда последняя нить встала на своё место, плетение чуть мигнуло и незаметно преобразилось, став похожим на морозный рисунок на окне, только мягкого изумрудного цвета.
Аккуратно накинув его на одного из больных, который то ли спал, то ли просто был без сознания из-за тяжелого состояния, отошёл немного, с любопытством наблюдая за действием плетения. Оно медленно, будто в густое масло погрузилось, полностью исчезая. Пациент минут через пять задышал ровнее, а цвет лица изменился, став более здоровым.
– Милорд? – прошептала рядом Матильда, смотря то на меня, то на мужчину. – Ваши глаза и вправду стали ещё светлее.
– Хм?
– Я уже видела, как ваши глаза светлеют, вы ещё тогда сказали, чтобы я не волновалась. А сейчас они совсем светлые, почти белые.