Найден мертвым
Шрифт:
— Только не понимаю, зачем мне всю эту белиберду выслушивать снова?
— Я объясню тебе, когда ты его выслушаешь.
Когда они вошли в комнату, Тимоти сидел в постели в той же позе.
— Ты думаешь, я взял катер, потому что хотел тебе досадить? — с ходу начал он. — Так я этого совсем не хотел. И говорил тебе, что очень жалею, но если ты не хочешь слушать, так и не надо.
— Будешь продолжать мне хамить, я сверну тебе шею, — сказал Джим.
Странно, но после этих слов Тимоти немного повеселел.
— Джим,
— Ладно, хватит болтовни. Патрисия говорит, я должен снова выслушать твой рассказ, показавшийся мне в высшей степени неубедительным, — произнес тот, садясь на край постели.
— Да, выслушай, пожалуйста, потому что мистер Робертс утверждает, что я наскочил на камни. А этого не было.
— В таком случае что же произошло?
— Тимоти, расскажи ему правду, — попросила Патрисия, а затем повернулась к Джиму: — А ты выслушай без предубеждения. Это важно.
— Хоть убей, не понимаю зачем, — отозвался Джим, — но послушаю.
Тимоти охватил колени руками и повторил рассказ. Джим выслушал его, не прерывая, и заметил:
— Понимаешь, дружок, катер не мог затонуть за тридцать секунд без причины. Видимо, ты повредил днище. Если шел на большой скорости, то достаточно было коснуться камня.
— Если бы подобное случилось, я бы почувствовал.
— Должен был почувствовать, несомненно. Со мной такого никогда не было.
— Дай мне карандаш, — попросил Тимоти. — Я нарисую диаграмму.
— Зачем?
— Нет, пусть он тебе покажет! — воскликнула Патрисия.
Джим вздохнул и достал из кармана карандаш. Тимоти попросил Патрисию передать ему со стола блокнот. Взял карандаш и начал рисовать.
— Вот это бухта. Вот здесь Портло, а вот тут причал под скалой. А подводные камни находятся вот здесь, верно?
— Более или менее, — произнес Джим, наблюдая за рисунком.
— Вот мой курс. Видишь, до камней далеко. А примерно вот здесь «Чайка» затонула. Так что до камней было еще четверть мили.
Джим покачал головой:
— Это выше моего понимания. Не хочу тебя обижать, но приходится предположить, что на самом деле ты шел гораздо ближе к берегу.
— Нет! Неужели ты думаешь, что я совсем ничего не смыслю?
— Примерно это я и думаю, — признался Джим.
— Когда ты прежде давал мне управлять «Чайкой», я делал все правильно?
— Да, но с тобой тогда находился я.
— Послушай! — прервала Патрисия. — Давай все же в качестве гипотезы допустим, что Тимоти не подплывал близко к камням.
— И что?
— Катер не мог затонуть вот таким образом из-за повреждения в двигателе?
— Не мог.
— А теперь давай допустим, что одна из досок днища была оторвана с самого начала.
— Нельзя.
— Почему?
— Потому что когда мы с тобой плавали сегодня утром,
— Ты уверен, что тогда не повредил чем-то днище?
Джим вздохнул:
— Боже, дай мне силы. Вы оба хотите меня убедить, что в гибели катера виноват я?
— Нет, но ты просто скажи, мог ли сегодня утром катер повредить чем-то днище?
— Не мог, — твердо ответил Джим.
— В таком случае смотри, что получается. Бели Тимоти не наскочил на камни и сегодня утром катер был в полном порядке, то почему же он затонул?
— Это могло случиться, если только… — Джим замолчал и быстро перевел взгляд с Патрисии на Тимоти. — Боже, ты считаешь, что кто-то повозился с катером?
— Да, — ответила Патрисия. — Я так считаю.
Глава одиннадцатая
Джим несколько секунд пристально смотрел на Патрисию, затем обнял ее и прижал к себе.
— Но такого просто не могло быть, дорогая. Это плод твоего воображения.
— Почему? — удивился Тимоти. — Все знали, что на следующей неделе ты будешь участвовать в гонках, и многим было известно, что завтра ты собрался испытать свой катер.
— Да образумься же ты наконец, — взмолился Джим. — Я только сегодня утром выходил на нем. Разве была у кого-то возможность что-то сделать с катером? Ведь ты отплыл вскоре после того, как я причалил.
— Была, была такая возможность, — быстро проговорил Тимоти. — О том, что я поплыву на катере, не знал никто. Напротив, было совершенно ясно, что сегодня ты выходить на нем больше не станешь. Ты причалил после приезда мамы, часов в одиннадцать, а я спустился к нему только в три. Так что у злоумышленника было много времени.
— И что, он принялся возиться с катером среди бела дня?
Патрисия села рядом с ним на край постели.
— А почему нет? Место пустынное. Пляж на противоположной стороне. Кроме того, наш берег заливает при приливе.
— На месте преступника я бы занимался этим ночью, — произнес Джим.
— И зря, — возразил Тимоти. — Ночью темно, и тебе потребовался бы фонарь, а это могло привлечь внимание. В общем, Патрисия права: тебя кто-то пытался прикончить.
— А чего ты радуешься?
Да не радуюсь, а просто размышляю.
Джим кивнул:
— Я полагаю, что не найду у вас поддержки, если скажу, что днище катера могло повредить плавучее бревно или что-либо другое.
Патрисия махнула рукой:
— Хватит, Джим. Это не шутки.
— А что же еще?
— А то, что мистер Робертс вчера предупредил тебя, что ты можешь стать третьей жертвой убийцы.
Тимоти, который, расслабившись, откинулся на подушку, встрепенулся. Его голубые глаза засияли.
— Он предупреждал? Неужели в нашем доме прячется преступник?