Найдёныш 3. Часть 1

Гуминский Валерий Михайлович

– А теперь ты куда-то отплыла, - донесся до нее голос Старицкого.
– Я уже две минуты смотрю в твои прекрасные глаза, и вижу в них странный туман.

– Что ты сказал?
– очнулась Тамара.

– Говорю, может прогуляемся? Смотри, солнце светит, снег уже растаял. «Погодники» передали, что сегодня тепло будет. Через неделю-две зима придет.

– А ты ничего не почувствовал?
– вставая из-за столика, с подозрением спросила девушка.

– Я почувствовал, что кто-то обо мне беспокоится, - Никита достал бумажник и заплатил подошедшему официанту нужную сумму. Он не

хотел

признаваться, насколько ему было хорошо от мягких, пушистых и таких приятных прикосновений ауры Тамары. Наверное, так себя чувствует ребенок, которого ласкает мама своими нежными и сильными руками, и осознает, под какой сильной защитой он находится. Наверное, его приемная мама Лиза так же обнимала Никиту, только все это было каким-то чуждым. Да, была благодарность, но привязанности и счастливого ощущения родства не хватало. А вот сейчас произошло то, чего он жаждал всю жизнь.

Они вышли на улицу, щурясь от яркого солнца, и Никита уверенно направился в сторону яхт-клуба, увлекая за собой задумчивую княжну. Следивший за ними молодой парень в светло-зеленой дутой куртке с капюшоном на голове, сел на одну из многочисленных скамеечек, расставленных вдоль аллеи, вытащил телефон и приник к нему.

– Алло, госпожа, - сказал он негромко.
– Назаров действительно находится на территории яхт-клуба. Ваша подсказка была точной. Но он не один. Да, с девушкой.

– Кто она? Ты ее знаешь?
– женский голос в трубке стал напряженным.

– Я могу ошибиться, но это княжна Меньшикова. Старшая.

– Кто?
– изумление в голосе собеседницы было неподдельным.
– Ты в своем уме, Ленька?

– Я же предупреждал, что могу ошибиться, - шмыгнул носом парень.
– Но мне кажется, это она. Подождите несколько минут. Я сделал фотографию на камеру, и сейчас синхронизирую с телефоном, чтобы переслать снимок на вашу сетевую почту.

– С телефона не мог сфотографировать?

– Лариса Георгиевна, у меня слабая камера на аппарате. Я предпочитаю настоящую оптику, а не эту дешевую подделку, - оскорбился Ленька.

– Ладно, заныл... Давай, скидывай. Интересно-то как....

Парень разложил на своих коленях небольшой серебристый фотоаппарат и мобильный телефон, провел несколько манипуляций, закрываясь от солнечного света, потом довольный своей работой, кивнул. Набрал на телефоне функцию сопряжения с отдаленным девайсом, и не перекачивая нужный файл в его память, переслал по адресу. Звонко блимкнул сигнал, что пакет доставлен.

Через минуту телефон выдал мелодичную трель.

– Слушаю, - голос Леньки вдруг стал сиплым.

– Бросай свою шпионскую деятельность и езжай ко мне, - властно сказала Лариса.
– Это действительно Тамара Меньшикова. Вот сердцем чувствовала, что в этой истории много вкусного.

Глава 17

– А давайте по существу, не отвлекаясь, так сказать, на отдельные фрагменты, - генерал Радостный осторожно промокнул лоб платком и брезгливо отбросил его в нижний ящик стола, в котором лежали разные канцелярские принадлежности вроде скрепок, кнопок и ножниц. Поглядел на вытянувшихся перед ним двух офицеров с папками подмышкой.
– Вольно, господа!

Садитесь и докладывайте. Господин подполковник, прошу, начинайте.

– Ваше превосходительство, - подполковник Барковский, который совсем недавно был переведен в столичное ведомство из Владивостока сразу после следственного дела по похищению княжны Меньшиковой, даже не открывал папку, уверенный в своей памяти, - розыскные мероприятия беглого зека Якута не дали никаких результатов. Были опрошены десятки свидетелей, но никто толком не смог объяснить, сколько человек нападало на фургон, в какую сторону убежали. После опроса сложилась такая картина: в операции по освобождению подследственного

участвовали две группы. Одна отвлекала, другая помогала скрыться. Для этих целей специально засветили машину, на которой нападавшие приехали. Вчера обнаружили еще один легковой транспорт в лесу за Шуваловскими дачами. На переднем пассажирском сиденье есть пятна крови. Мы взяли ее на экспертизу, так же, как и отпечатки пальцев. Со слепками ауры работают следователи-волхвы. С фотографией машины снова опросили жильцов близлежащих домов. Двое из них уверенно опознали ее по номерам, и сказали, что такая машина стояла в их дворе,

и что в день нападения на автозак в нее садились два человека. Причем, один был ранен и тащил на себе неподвижного мужчину пожилого возраста. По всем приметам - Якута.

– Хоть что-то, - проворчал министр, переставляя стакан с остро отточенными карандашами с одного места на другое, и кладя перед собой чистый лист бумаги. Начал что-то быстро писать на нем.
– Его Величество уже лысину отполировал на моей голове. Требует результатов, а мы до сих пор на одном месте топчемся. Значит, обнаружили машину. Хорошо... А где сами нападавшие?

– Неизвестно, - ответил Барковский.
– Наши люди опросили всех жильцов, которые проживают там на данный момент. Машину видели, проезжала по дороге, нигде не останавливаясь. А людей, сидящих в ней, не рассмотрели. К сожалению, след потерян. Волхвы тоже не дают гарантии, что со слепков можно что-то вытянуть. Короткоживущие элементы ауры распадаются уже через два часа после того, как объект покидает место. Но мы выяснили, что убитый - некто Ступак Илья Захарович по кличке Штырь. Работал на одного из воровских авторитетов по фамилии Лобанов. Штырь привлекался в составе спецгруппы по различным криминальным операциям: устранение конкурентов, запугивание свидетелей и прочих противоправных действий. Он бывший военнослужащий, проходил службу на востоке страны, участвовал в конфликтах с маньчжурами, был дважды ранен. Несколько раз ходил за кордон в составе разведгрупп как опытный подрывник.

– Ваш земляк, Иван Маркович, да?
– Радостный сплел пальцы рук вместе.

– Никак нет, - спокойно ответил Барковский.
– Урожденный Тверской

губернии, срочную службу проходил в Астрахани, в 126-м пехотном отдельном полку, остался на сверхсрочную, получил чин подпрапорщика, перевелся на Дальний Восток, там и закончил контракт. В итоге пятнадцать лет за плечами.

– А нарвался на пулю в мирное время, - пробормотал генерал.
– Сам судьбу выбрал. Хорошо, а что с Лобановым? К нему есть подходы?