Найдёныш 3. Часть 2
Шрифт:
такой папенька и нашел. Три гектара земли, двухэтажный дом с просторными спальнями наверху, гостиной и гостевыми комнатами -этого, как прикинула Тамара, вполне хватало для устройства семейного уюта.
Она медленно подъехала к воротам и просигналила. Усадьба была под присмотром одной пожилой четы, которая жила здесь почти весь год, начиная с октября по май, а потом, когда хозяева приезжали на летний отдых, перебирались к себе в деревеньку, чтобы не мешаться под ногами господ.
Ждать пришлось недолго. По садовой дорожке, прихрамывая, спешил старик в лихо заломленной кепке и в стоптанных сапогах. Кроме
Старик прищурился, вглядываясь в вишневую «ладогу», и не торопился распахивать ворота. Он же не знал эту машину, догадалась Тамара, и высунувшись из окошка, помахала ему рукой, закричала:
– Андриан Тимофеевич! Это я, Тамара!
Старик аж подпрыгнул, и живо скинул замок, висевший на внутренней стороне ворот. Створки, хорошо смазанные, без скрипа распахнулись, и княжна аккуратно заехала по широкой дороге, ведущей прямо к парадному крыльцу. Пока дед Андриан закрывал ворота, она заглушила двигатель и вылезла из машины. Ради сегодняшней поездки Тамара не стала дергать Диму и гнать служебную машину сюда, а приехала на своем кабриолете. Покрутилась на месте. Вроде, все в порядке. Не забыть сумочку. Старик уже подбегал к ней и махал руками.
– Ох, Тамара Константиновна, какими судьбами! Вроде бы рано для переезда!
– Здравствуй, дедушка, - прижалась к щетинистой щеке Тамара. Для этого пришлось слегка нагнуться. Девушка возвышалась над стариком на целую голову.
– Да я по делам приехала, надо кое-что посмотреть и вам новость одну сказать.
– Заходи, дочка, заходи!
– засуетился старый, выбегая вперед, чтобы открыть двери. Шустрый дедуля.
– Счас Марьяну заставлю лепешек свежих настряпать. Чайку попьем с малиновым вареньем! Марьяна! Встречай нашу княжну! Ты где, старуха? Опять уши ватой заткнула?
Жена Андриана Тимофеевича на удивление многих оставалась худенькой и проворной даже в таком преклонном возрасте. На голове она постоянно носила платок, повязывая его на затылке. Седые пучки волос предательски выбивались из-под него и закрывали уши. Вот почему старик иронизировал по поводу ваты.
Женщина всплеснула руками, когда увидела Тамару в парадной прихожей. Обняла девушку и с удовольствием осмотрела ее.
– Ох, как же ты похорошела, дочка!
– воскликнула она.
– Только подумать, совсем недавно нянчила тебя на руках, а теперь…, - она легонько всхлипнула.
– Красавица моя… Ты проходи, проходи! Старый, шустро самовар ставь! Да не электрический, дьявол колченогий! Нормальный, на углях! Сосновые шишки в кладовой лежат, в картонной коробке под полками! Ты же не торопишься?
Это она к Тамаре обратилась, резко сменив объект внимания.
– Ну, пару часов, думаю, я здесь побуду, - улыбнулась Тамара, скидывая
курточку.
– Хочу посмотреть комнаты. Ремонт будем делать.
– Ремонт?
– удивилась бабка Марьяна.
– С чего бы? Вроде дом не рассыпается. Даже мышей нет. Ревун их передавил за зиму без пощады. Ревун - это кот стариков, который живет вместе с ними в дворянском поместье, и активно гоняет местных соперников, заодно и всю живность, которая ему не нравится. Вот и сейчас он вальяжно показался на антресолях второго этажа, мелькнул в просветах
– Кис-кис! Иди сюда, Рева!
– позвала Тамара.
Кот коротко мявкнул, спустился с лестницы, но подумав, завернул в сторону кухни, избегнув насильственного чесания за ухом.
– Как батюшка, матушка? Сестрица с братиком здоровы ли, Тамарочка?
– Марьяна уже хлопотала возле печки, гремя кастрюлями.
– Все в порядке, никто не болеет!
– крикнула девушка.
– Баба Марьяна! Ты лепешек постряпай, а я пока комнаты посмотрю!
– Иди, дочка, иди! Через полчаса все готово будет!
Тамара улыбнулась и поднялась по лестнице, которая вдруг предательски заскрипела, на второй этаж. Так, что же здесь имеется? Достав из сумочки блокнот
с карандашом, начала чиркать в нем свои идеи. Спальню родителей они переделывать не будут. Пусть так и останется. Гостевые комнаты придется сократить до двух. Для Катерины и Сашки. А остальные пойдут под переделку. Побелка, покраска, обои, более современные строительные материалы, дизайн. Пару комнат можно совместить для большой семейной гостиной. С наполнением потом разберемся, подумала
княжна. Побольше светлых тонов, замена окон, паркет не мешает перестелить. Можно теплые полы сделать.
Карандаш мелькал в ее руке, порхал по бумаге, оставляя понятные только Тамаре знаки и схемы, под которыми стояли записи. Листы заполнялись, Тамара лихорадочно торопилась перенести свои идеи, пока не остыл энтузиазм. Супружескую спальню она оборудует на первом этаже, так же, как и детскую. Не хватало еще проблем в будущем, когда детки начнут ходить, и их потянет на лестницу. Пусть внизу исследованиями занимаются. Впрочем, их наверх в любом случае потянет. При этих мыслях девушка смущенно улыбнулась, еще не привыкшая мыслить такими важными категориями.
Она зашла в свою комнату и присела на кровати. Здесь было прохладно, чисто и одиноко. Мебель, стулья, этажерка с книгами, магнитофон на полке. Все это скоро исчезнет, уступив место новым вещам, которые будут полезны молодым хозяевам.
Но обязательно нужно проверить котельную, заменить трубы и сантехнику. Еще пара стремительных строчек - и вдруг Тамара валится на постель, скрученная странным видением. Ее Никита смотрит прямо в глаза, а у самого в зрачках ужас смерти. Его губы шепчут что-то о помощи, а сам он захлебывается в какой-то черной стылой воде. Тамара беззвучно закричала, увидев, что на всем пространстве, где находится Никита, нет никого, кто бы смог вытащить его из капкана гиблой топи. Жуткое ощущение безысходности внезапно вывело ее из растерянности. Словно вихрь поднял ее над землей и пронес над болотной водой. Маленькая точка, двигающаяся на лодке, привлекла внимание княжны, и
через какое-то мгновение она оказалась рядом с седобородым стариком в телогрейке, монотонно отталкивающимся шестом от болотистогодна. Тамара орала, чтобы привлечь его внимание, подсказывала, как проплыть к Никите, но бесплотное тело не могло оказать какого-то эффекта. Иначе бы она вырвала шест из рук глухого старика и обломала бы о его глупую голову. На какое-то мгновение лодочник посмотрел на нее своими бездонными черными, как сама топь, глазами, а потом неторопливо продолжил свое движение.